«Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, - ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!» - эту цитату знают все. Но мало кто помнит продолжение: «Не будь тебя - как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома?» Иван Тургенев, чей 200-летний юбилей отмечается сегодня, 9 ноября, был убежденным русским патриотом, но и не менее последовательным западником. The Insider выбрал несколько наиболее характерных цитат из его произведений и воспоминаний современников.
Нет, нет! - воскликнул с внезапным порывом Павел Петрович, - я не хочу верить, что вы, господа, точно знаете русский народ, что вы представители его потребностей, его стремлений! Нет, русский народ не такой, каким вы его воображаете. Он свято чтит предания, он - патриархальный, он не может жить без веры...
Я не стану против этого спорить, - перебил Базаров, - я даже готов согласиться, что в этом вы правы... И все-таки это ничего не доказывает...
Как ничего не доказывает? - пробормотал изумленный Павел Петрович. - Стало быть, вы идете против своего народа?
А хоть бы и так? - воскликнул Базаров. - Народ полагает, что когда гром гремит, это Илья-пророк в колеснице по небу разъезжает. Что ж? Мне соглашаться с ним? Да притом - он русский, а разве я сам не русский.
Нет, вы не русский после всего, что вы сейчас сказали! Я вас за русского признать не могу.
Мой дед землю пахал, - с надменною гордостию отвечал Базаров. - Спросите любого из ваших же мужиков, в ком из нас - в вас или во мне - он скорее признает соотечественника. Вы и говорить-то с ним не умеете.
А вы говорите с ним и презираете его в то же время.
Что ж, коли он заслуживает презрения! Вы порицаете мое направление, а кто вам сказал, что оно во мне случайно, что оно не вызвано тем самым народным духом, во имя которого вы так ратуете?
«Отцы и дети»
…ваше замечание напоминает мне торжествующие указания наших несчастных журнальцев во время Крымской кампании на недостатки английского военного управления, разоблаченные «Тэймсом». Я сам не оптимист... но зачем навязывать именно Западу то, что, быть может, коренится в самой нашей человеческой сути? Этот игорный дом безобразен, точно; ну, а доморощенное наше шулерство небось красивее? Нет… будемте посмирнее да потише: хороший ученик видит ошибки своего учителя, но молчит о них почтительно; ибо самые эти ошибки служат ему в пользу и наставляют его на прямой путь. А если вам непременно хочется почесать зубки насчет гнилого Запада… Не поощряйте, ради бога, у нас на Руси мысли, что можно чего-нибудь добиться без учения! Нет; будь ты хоть семи пядей во лбу, а учись, учись с азбуки! Не то молчи да сиди, поджавши хвост!
«Дым»
Старые наши выдумки к нам приползли с Востока, новые мы с грехом пополам с Запада перетащили, а мы все продолжаем толковать о русском самостоятельном искусстве! Иные молодцы даже русскую науку открыли: у нас, мол, дважды два тоже четыре, да выходит оно как-то бойчее.
«Дым»
В наличности ничего нет, и Русь в целые десять веков ничего своего не выработала, ни в управлении, ни в суде, ни в науке, ни в искусстве, ни даже в ремесле... Но постойте, потерпите: все будет. А почему будет, позвольте полюбопытствовать? А потому, что мы, мол, образованные люди, дрянь; но народ... о, это великий народ! Видите этот армяк? вот откуда все пойдет. Все другие идолы разрушены; будемте же верить в армяк... Право, если б я был живописцем, вот бы я какую картину написал: образованный человек стоит перед мужиком и кланяется ему низко: вылечи, мол, меня, батюшка-мужичок, я пропадаю от болести; а мужик в свою очередь низко кланяется образованному человеку: научи, мол, меня, батюшка-барин, я пропадаю от темноты. Ну, и, разумеется, оба ни с места. А стоило бы только действительно смириться - не на одних словах - да попризанять у старших братьев, что они придумали и лучше нас, и прежде нас!
«Дым»
Посетил я нынешнею весной Хрустальный дворец возле Лондона; в этом дворце помещается, как вам известно, нечто вроде выставки всего, до чего достигла людская изобретательность... и подумал я в те поры: если бы такой вышел приказ, что вместе с исчезновением какого-либо народа с лица земли немедленно должно было бы исчезнуть из Хрустального дворца все то, что тот народ выдумал, - наша матушка, Русь православная, провалиться бы могла в тартарары, и ни одного гвоздика, ни одной булавочки не потревожила бы, родная... потому что даже самовар, и лапти, и дуга, и кнут - эти наши знаменитые продукты - не нами выдуманы. Подобного опыта даже с Сандвичевскими островами произвести невозможно; тамошние жители какие-то лодки да копья изобрели...
«Дым»
Скажу также, что я никогда не признавал той неприступной черты, которую иные заботливые и даже рьяные, но малосведущие патриоты непременно хотят провести между Россией и Западной Европой, той Европой, с которою порода, язык, вера так тесно ее связывают. Не составляет ли наша, славянская раса - в глазах филолога, этнографа - одной из главных ветвей индо-германского племени? И если нельзя отрицать воздействия Греции на Рим и обоих их вместе - на германо-романский мир, то на каком же основании не допускается воздействие этого - что ни говори - родственного, однородного мира на нас? Неужели же мы так мало самобытны, так слабы, что должны бояться всякого постороннего влияния и с детским ужасом отмахиваться от него, как бы он нас не испортил? Я этого не полагаю: я полагаю, напротив, что нас хоть в семи водах мой, - нашей, русской сути из нас не вывести. Да и что бы мы были, в противном случае, за плохонький народец! Я сужу по собственному опыту: преданность моя началам, выработанным западною жизнию, не помешала мне живо чувствовать и ревниво оберегать чистоту русской речи.
«Литературные и житейские воспоминания»
Завидую твоим скромным желаниям! - ироническим тоном отвечал Тургенев. - Не понимаю даже, как ты не чувствуешь пришибленности, пресмыкания, на которые обречены русские писатели?.. Нет, я в душе европеец, мои требования от жизни тоже европейские! Я не намерен покорно ждать участи, когда наступит праздник и мне выпадет жребий быть съеденным на пиршестве людоедов! Да и квасного патриотизма не понимаю. При первой возможности убегу без оглядки отсюда, и кончика моего носа не увидите!
Авдотья Панаева (Головачева). «Воспоминания»
Когда у меня в Спасском гостил английский писатель Рольстон, - говорил Тургенев, - он, слушая эти горластые песни и видя этих баб, работающих, пляшущих и дующих водку, заключил, что в России запаса физических сил в народе - непочатый край. Но вот история! С Рольстоном мы ходили по избам, где он рассматривал каждый предмет и записывал у себя в книжечке его название; крестьяне вообразили, что он делает им перепись и хочет их переманить к себе, в Англию; долго они ждали, когда же их туда перевезут, и не вытерпели, пришли ко мне толпой, да и говорят: а когда же это мы в Англию-то перекочуем? Барин, что приезжал за нами, нам очень полюбился - должно быть, добрый; мы за ним охотно, со всей нашей душой, куда хошь... А что он приезжал звать нас в английскую землю - это мы знаем.
Веришь ли ты, - заключил Иван Сергеевич, - что мне большого труда стоило их урезонить и доказать всю несбыточность их нелепой фантазии.
Яков Полонский. «И.С. Тургенев у себя в его последний приезд на родину. (Из воспоминаний)»
– Как так?
– Да так же. Вы, я надеюсь, не нуждаетесь в логике для того, чтобы положить себе кусок хлеба в рот, когда вы голодны. Куда нам до этих отвлеченностей!
Павел Петрович взмахнул руками.
– Я вас не понимаю после этого. Вы оскорбляете русский народ. Я не понимаю, как можно не признавать принсипов, правил! В силу чего же вы действуете?
– Я уже говорил вам, дядюшка, что мы не признаём авторитетов, – вмешался Аркадий.
– Мы действуем в силу того, что мы признаём полезным, – промолвил Базаров. – В теперешнее время полезнее всего отрицание – мы отрицаем.
– Как? не только искусство, поэзию… но и… страшно вымолвить…
– Все, – с невыразимым спокойствием повторил Базаров.
Павел Петрович уставился на него. Он этого не ожидал, а Аркадий даже покраснел от удовольствия.
– Однако позвольте, – заговорил Николай Петрович. – Вы все отрицаете, или, выражаясь точнее, вы все разрушаете… Да ведь надобно же и строить.
– Это уже не наше дело… Сперва нужно место расчистить.
– Современное состояние народа этого требует, – с важностью прибавил Аркадий, – мы должны исполнять эти требования, мы не имеем права предаваться удовлетворению личного эгоизма.
Эта последняя фраза, видимо, не понравилась Базарову; от нее веяло философией, то есть романтизмом, ибо Базаров и философию называл романтизмом; но он не почел за нужное опровергать своего молодого ученика.
– Нет, нет! – воскликнул с внезапным порывом Павел Петрович, – я не хочу верить, что вы, господа, точно знаете русский народ, что вы представители его потребностей, его стремлений! Нет, русский народ не такой, каким вы его воображаете. Он свято чтит предания, он – патриархальный, он не может жить без веры…
– Я не стану против этого спорить, – перебил Базаров, – я даже готов согласиться, что в этом вы правы.
– А если я прав…
– И все-таки это ничего не доказывает.
– Именно ничего не доказывает, – повторил Аркадий с уверенностию опытного шахматного игрока, который предвидел опасный, по-видимому, ход противника и потому нисколько не смутился.
– Как ничего не доказывает? – пробормотал изумленный Павел Петрович. – Стало быть, вы идете против своего народа?
– А хоть бы и так? – воскликнул Базаров. – Народ полагает, что когда гром гремит, это Илья пророк в колеснице по небу разъезжает. Что ж? Мне соглашаться с ним? Да притом – он русский, а разве я сам не русский?
– Нет, вы не русский после всего, что вы сейчас сказали! Я вас за русского признать не могу.
– Мой дед землю пахал, – с надменною гордостию отвечал Базаров. – Спросите любого из ваших же мужиков, в ком из нас – в вас или во мне – он скорее признает соотечественника. Вы и говорить-то с ним не умеете.
– А вы говорите с ним и презираете его в то же время.
– Что ж, коли он заслуживает презрения! Вы порицаете мое направление, а кто вам сказал, что оно во мне случайно, что оно не вызвано тем самым народным духом, во имя которого вы так ратуете?
– Как же! Очень нужны нигилисты!
– Нужны ли они или нет – не нам решать. Ведь и вы считаете себя не бесполезным.
– Господа, господа, пожалуйста, без личностей! – воскликнул Николай Петрович и приподнялся.
Павел Петрович улыбнулся и, положив руку на плечо брату, заставил его снова сесть.
– Не беспокойся, – промолвил он. – Я не позабудусь именно вследствие того чувства достоинства, над которым так жестоко трунит господин… господин доктор. Позвольте, – продолжал он, обращаясь снова к Базарову, – вы, может быть, думаете, что ваше учение новость? Напрасно вы это воображаете. Материализм, который вы проповедуете, был уже не раз в ходу и всегда оказывался несостоятельным…
– Опять иностранное слово! – перебил Базаров. Он начинал злиться, и лицо его приняло какой-то медный и грубый цвет. – Во-первых, мы ничего не проповедуем; это не в наших привычках…
– Что же вы делаете?
– А вот что мы делаем. Прежде, в недавнее еще время, мы говорили, что чиновники наши берут взятки, что у нас нет ни дорог, ни торговли, ни правильного суда…
– Ну да, да, вы обличители, – так, кажется, это называется. Со многими из ваших обличений и я соглашаюсь, но…
– А потом мы догадались, что болтать, все только болтать о наших язвах не стоит труда, что это ведет только к пошлости и доктринерству; мы увидали, что и умники наши, так называемые передовые люди и обличители, никуда не годятся, что мы занимаемся вздором, толкуем о каком-то искусстве, бессознательном творчестве, о парламентаризме, об адвокатуре и черт знает о чем, когда дело идет о насущном хлебе, когда грубейшее суеверие нас душит, когда все наши акционерные общества лопаются единственно оттого, что оказывается недостаток в честных людях, когда самая свобода, о которой хлопочет правительство, едва ли пойдет нам впрок, потому что мужик наш рад самого себя обокрасть, чтобы только напиться дурману в кабаке.
– Так, – перебил Павел Петрович, – так: вы во всем этом убедились и решились сами ни за что серьезно не приниматься.
– И решились ни за что не приниматься, – угрюмо повторил Базаров.
Ему вдруг стало досадно на самого себя, зачем он так распространился перед этим барином.
– А только ругаться?
– И ругаться.
– И это называется нигилизмом?
– И это называется нигилизмом, – повторил опять Базаров, на этот раз с особенною дерзостью.
Павел Петрович слегка прищурился.
– Так вот как! – промолвил он странно спокойным голосом. – Нигилизм всему горю помочь должен, и вы, вы наши избавители и герои. Но за что же вы других-то, хоть бы тех же обличителей, честите? Не так же ли вы болтаете, как и все?
Вниманию наших читателей предлагается отрывок из статьи "Черно-белый крест" известного богослова Русской Православной Церкви Заграницей протоиерея Льва Лебедева (1935-1998) под названием "В России Русского Народа больше нет". Что это значит и почему Русского Народа больше нет?
Отец Лев Лебедев, автор многочисленных работ по Русской истории и удивительно проницательный духовный мыслитель, в своей статье дал оценку духовному состоянию современного русского народа, то есть русскоязычному населению РФ, не имеющему единой идеологии и национального самосознания. Кому-то эта оценка может показаться крайне пессимистической или тенденциозной, но не стоит забывать, что в области нравственно-религиозной, с точки зрения учения Святой Православной Церкви, народ как этнографический материал, не представляет самодовлеющей ценности.
Исторический Русский народ не был рядовым этносом в ряду других народностей. Это былая нация-Церковь, Новый Израиль, а потому сама Русскость получила сакральное значение. В связи с этим, после падения православного Царства в 1917 году, после десятилетий безбожия, было бы кощунственным называть нынешнее население страны вполне Русским, то есть причастным цивилизации православных Государей, святых подвижников и православного Русского народа. И если мы хотим воскресить нашу Россию, наше славное Отечество, нашу Русскую землю, которую "в рабском виде Царь Небесный исходил, благословляя", мы должны высоко держать планку, твердо держаться ясного и святого Идеала Русской нации.
Так будем же, подавляя в себе остатки советчины и ненавидя врагов Православной Церкви, отдавать себе ясный отчёт о духовном состоянии русского народа и стремиться коренным образом изменить ситуацию!
Александр Оршулевич
Хотя я родился и вырос при советском режиме, и в ряде свойств – такой же «совок», как и все ныне в России живущие, но душой отверг всё советское (ненавижу его и в себе самом). Я знал уже, что я – не с теми несчастными, что бездумно хвалятся пирровой победой, одержанной в 1945 году, себе же на голову, а с теми, кого предали в Лиенце; не с Жуковым и Василевским, а с Красновым и фон Панвицем… Этот выбор уже был сделан мною.
Впрочем, мои личные симпатии или антипатии не представляли бы ни для кого никакого интереса, если бы не одно обстоятельство. Так уж случилось, по Божию смотрению, что в последние годы мне пришлось включиться в обсуждение самого главного и коренного вопроса XX века: что случилось с русским народом?
Отсюда – что происходит теперь и чего можно ждать в будущем? Чтобы ответить на эти вопросы, я и стал писать упомянутую книгу («Великороссия» - ред.), ещё раз просматривая поток истории, поток русской жизни, от начала до конца. Труд был не напрасен. Материал истории привёл меня невольно к таким выводам, которые совершенно изменили все мои историософские представления, схемы, рабочие гипотезы…
Если сказать кратко, то выяснилось следующее. Православного Великорусского Народа, создавшего некогда Московское Царство, а затем на его основе - Российскую Империю, сплочённого единой верой и Церковью, единым общим устремлением к Горнему миру из сильной и чистой любви ко Христу, - такого народа в России больше нет.
Этот Русский Народ-Церковь был уничтожен физически, распят на исторической Голгофе в период с 1917 по 1945 год. За это время (всего 28 лет!) погибло в большевицких репрессиях, в гражданской войне, в двух страшных голодовках начала 1920-х и начала 1930-х годов, наконец, во Второй мировой войне, в общей сложности более 100 миллионов россиян, из них примерно 70-80 миллионов - великороссов. Большая и лучшая часть народа!
Прежде всего – все твёрдо верующие люди: православное крестьянство (особенно центральных, исконно великорусских, губерний), верующее городское население, духовенство, монашество. Эта Великороссия с Русью Святой в недрах своих пошла на Голгофу вместе со своим Святым Православным Царём, его Семьёй, вслед за ними, как бы следуя примеру их.
И не повинен Русский Народ ни в революции, ни в цареубийстве, и не было в нём отступления от веры! Будучи поистине Народом-Церковью Христовой, притом с 15-го века главным, ведущим в системе Церкви Божией на земле, он повторил все основные этапы земной жизни Христа Спасителя, вплоть до мучений и распятия от рук тех же самых сил, что в своё время предали на распятие Господа Христа.
Отступление, Иудино предательство, имели место только в очень тонкой прослойке так называемой «образованной общественности», развращённой давно совершенно не русской, западной пропагандой с её масонскими идеями, да ещё в тех немногочисленных подонках, или отбросах, какие всегда были и бывают в любом народе.
И на деньги не русские, а западные, и при поддержке политических и военных сил Запада, в том числе «союзников», в том числе англичан, произошла народоубийственная революция 1917 года. И в дальнейшем советский режим держался средствами Запада.
В те же самые годы (1917-1945) и далее, одновременно с уничтожением Народа Русского, выращивался путём настоящей селекции, обработки атеистическим воспитанием и образованием новый народ – безбожный, тупой, верящий лжи и преступный, как партия, его вырастившая.
В 1970-х годах он был объявлен «новой исторической общностью – советским народом». Это и есть мы, «совки». Что мы собою ныне представляем как народ, точней – как не-народ, – это особый разговор. Сейчас важно отметить, что в 1945 году, после победы, произнося знаменитый тост «за русский народ», Сталин пил за здоровье покойника. Ибо он точно знал, что пирровым характером победы (а такой характер, такая «стратегия» были умышленными) ему, Сталину, удалось докончить то, что было задумано и начато в 1917 году и продолжалось потом репрессиями и искусственным голодом: уничтожение, убиение подлинного (то есть Православного) Русского Народа!
Случайно уцелевшие единичные его экземпляры уже не представляли опасности, так как не могли явиться основой возрождения Святой Руси и подлинной Великороссии окрест неё. Поэтому, когда теперь многие представляют себе дело так, что в России живёт всё тот же Русский Народ, что жил в 12-м веке, в 16-м веке, в начале 20-го века, только развращённый, измученный, сбитый с толку и т. д. – это ошибка. В России Русского Народа больше нет. Есть русскоязычное население, начисто лишённое, за редкими исключениями, даже чувства своего национального единства, а также веры, совести, правосознания и многого другого.
Всякое великое историческое потрясение в своём финале всегда имеет какое-то событие, не обязательно громкое и грандиозное, которое отображает всё случившееся, являясь и символическим завершением всего. Тогда, если спросить себя, каким событием символизируется завершение исторической Голгофы Русского Православного Народа – придётся ответить – трагедией Лиенца!
…Обманом, предательски английские военные заманили 35 тысяч казаков с жёнами и детьми, 2.200 офицеров, среди них генералов П. Н. Краснова, С. Н. Краснова, Доманова, Тихацкого, Головко, Силкина, Тарасенко, Васильева, Султан Келеч Гирея, а также Гельмута фон Паннвица, командовавшего русским казачьим корпусом, в настоящую ловушку в Альпах, в районе Лиенца. Никто тогда не знал о секретной договорённости Сталина с союзниками о том, что все русские - противники большевизма, особенно те, что взяли в руки оружие - должны быть выданы Совдепии для мести на расправу.
Казаки верили офицерам королевской армии Великобритании. Сначала, 28 мая 1945 года, всех офицеров пригласили якобы на совещание к маршалу Александеру. Те, поверив, поехали. По дороге их окружили английские танки и тут же всех передали советским… 29 мая англичане объявили лагерю казаков, что они могут вернуться на родину. В лагере появились чёрные флаги и транспаранты с надписями: «Лучше смерть, чем возвращение в Советский Союз». Первого июня с утра перед бараками на открытом помосте казачьи священники служили Божественную литургию. Появились англичане с грузовиками и танками и потребовали, чтобы все садились в грузовики. Никто не двинулся с места.
Служба продолжалась, люди стали петь заупокойные молитвы по себе, священники подняли кресты. Тогда английские солдаты бросились на безоружных казаков, избивая их прикладами винтовок, а иной раз протыкая штыками. Началась свалка. Опрокинулся помост и на земь упала, пролившись, чаша с уже пресуществлёнными Святыми Дарами!.. Кое-кому удавалось вырваться из кольца окружения. Казачки взбегали на мост через реку Драву и бросали в воду своих грудных детей, бросаясь туда же и сами. Некоторые казаки застрелили своих жён и детей, а потом – себя.
В течение 1 и 2 июня 1945 года всех оставшихся в живых силой всё-таки вывезли и выдали красным… Паннвицу сказали, что он может не следовать за казаками, так как он немец, а не русский. Но тот ответил: «Я с моими (!) казаками разделял счастливое время, и в несчастье тоже останусь с ними». В январе 1947 года его повесили в Москве вместе с Красновыми, Шкуро, Султан Келеч Гиреем, Домановым…
В этом событии, как в капле воды – отражается вся революция (с непременным предательством союзников, в частности – англичан), Гражданская война, поругание веры и святыни, народоубийство – иными словами, вся историческая Голгофа Великороссии и Святой Руси. Этим событием в Лиенце она и завершается. Дальше – сатанински кощунственный тост «за русский народ»…
Так вот для чего Промысл Божий привёл меня, тугодумного, в Австрию и «случайно» – в Лиенц… Писавший о Голгофе Русского Народа должен был постоять своими ногами на земле, где эта Голгофа завершилась, походить по страшному мосту через Драву, посмотреть своими глазами на прекрасные снежные Альпы, с трёх сторон окружающие живописную долину у милого, тихого, солнечного Лиенца, где всё, кажется, создано для мира и счастья людей…
И вспомнить, что подлинный Русский Народ всегда знал, что на земле полного счастья, то есть Рая не будет и быть не может, и устремился душой к Раю небесному, к Иерусалиму Новому под защитой своих Православных Царей. Возлюбивший всем сердцем Христа Русский Народ и разделил со Христом распятие, смерть, но и воскресение во славу жизни вечной Царства Небесного!
Ни у одного другого народа земли не было столь прекрасной истории и судьбы! А мы, ещё живущие, глядя на эту судьбу, то скорбим, то радуемся, как в Страстную Пятницу и в Пасху, надеясь, что будем сопричислены к Святой Руси на Небесах, если Христа ради претерпим здесь всё, как претерпели те, в память которых сделан чёрно-белый крест – знак завершения Российской Голгофы…
протоиерей Лев Лебедев
Уважаемый Катар. Скажите, почему у каждого народа в Российской Федерации существуют свои субъекты федерации или земли, где есть самоуправление этих народов, а у русского народа нет?
(Игорь Ткаченко. Черкесск)
Действительно, в современной России нет субъекта федерации под названием Русский национальный край или что-то в этом роде. Как же так, у всех есть, а у русских нет?! Ну, прямо таки обидно за великий народ. Пора за вилы браться.
А ведь все от элементарного незнания, которым пользуются всякие проходимцы от политики. Да еще как пользуются. Я недавно читал переписку помощника своего с неким господином, почитающим себя исключительных русских кровей человеком. Так он настолько в раж вошел, что Федора Михайловича Достоевского в русские националисты записал. И цитаты привел из романа «Бесы». Да только беда в том, что сам этот коренной русак никогда Достоевского не читал и цитаты выдрал из какой-то статейки, в которой фальсификатор поглумился над трудом великого гуманиста. Вот судите сами:
Эту цитату приводит господин:
«Проснётся Русь, вспомнит своих Богов и тогда такая раскачка пойдёт по всему миру…».
А вот как она выглядит у Федора Михайловича, вложенная в уста одного из его ЛИТЕРАТУРНЫХ героев:
«Ну-с, и начнется смута! Раскачка такая пойдет, какой еще мир не видал… Затуманится Русь, заплачет земля по старым богам… Ну-с, тут-то мы и пустим…»
(роман «Бесы», часть 2, глава 8 «Иван-царевич»)
Ну как, похож Федор Михайлович на того, что из него начали лепить последнее время ура-патриоты? Видите, ничем не брезгуют, даже обычной подделкой
Как по мне, странный они народ, слова персонажей за слова писателя выдают, малообразованны, ротозеи отменные, да и умом явно не блещут. А потому, читатель, я тебя упреждаю от общения с такими людьми и прошу: проверяй все цитаты и сверяйся с первоисточником. Ведь может так статься, что под именем великого писателя формируется великое мракобесие, и негативный персонаж из романа заговорит устами человека, который всю жизнь с мракобесием боролся. И еще запомни, Достоевский философ и далеко не так прост, поскольку его работы неразрывно связаны со Святым Писанием, которое сегодня существует только в апокрифах. Пора выбрасывать из головы учения времен СССР и недоучек из высшей партийной школы. Народ русский давно прозвал людей, которые носятся с такими вырванными из контекста фразами, как «дурень с писаной торбой». Это ты сегодня понимаешь торбу разновидностью сумки, а на самом деле это багаж знаний, почерпнутых из письменных источников. Так вот дурень это человек, который много прочитал, но не понимает смысла прочитанного. Вот и носится он с писанной торбой. В то время, как умный, это человек, который осмысляет прочитанное и создает себе некий механизм, с помощью которого самостоятельно проводит исследования. Большинство из тех, кто присылает ссылки в качестве доказательства своей правоты и есть дурни. Про таких, я писал в работе «Вики».
Впрочем, я отвлекся от вопроса читателя.
Польский протестант пастор Ян Рокита в 1570 году в беседе с российским самодержцем Иваном Четвертым Грозным Васильевичем, приводил доводы в пользу своей веры, которую хотел бы распространять среди православных на Руси. Беда Рокиты была в том, что царь был человеком образованным, не в пример многим правителям современности, готовым цитировать все и вся, ни мало не заботясь о подлинности самой цитаты. Низкий профессионализм вообще беда современной России. Например, я, совершенно недавно получил ответ от Следственного Комитета РФ, который поразил своей нечистоплотностью к профессии. В своем письме к ним, я указывал, что СКРФ публикуя данные уголовного дела «Романовых" (расстрел) неграмотно называет примененные экспертизы, которые четко определены рядом Процессуальных Кодексов РФ. Ответ обескуражил:
«Утверждение о некорректности написания отдельных названий либо несуществовании определенных экспертиз является субъективным суждением»
Поразительно! Для капитана юстиции Марусовой А.Н. Процессуальные Кодексы являются субъективной оценкой. Ну, что тут говорить, если эта чиновница и писать грамотно не умеет: в русском языке нет слова «несуществовании».
Впрочем, все становится на свои места, если прочитать еще одну фразу из этого же ответа:
«Официальные заявления Следственного Комитета не дублируют процессуальных документов и публикуются в форме, доступной до восприятия широкой аудиторией».
Ну что тут сказать? То есть для публики одна информация на уровне сплетни, а для процессуального действия другая, но очень тайная.
Если они такую лабуду пишут в официальных заявлениях, то я представляю, что рассказывает друзьям про расстрел царской семьи, под водочку и огурчик, старший инспектор отдела информационного сопровождения управления взаимодействия со СМИ (вот же наварачкали должность!!!) капитан юстиции Марусова А.Н.
Господа, избегайте таких капитанов! Мало того, что они не на своем месте, в их торбу попали образцы самого примитивного эпистолярного жанра, уровня приматов – ты мне банан, я тебе улыбку Читы.
Так вот Иван Васильевич Грозный, попа Рокиту внимательно выслушал и пообещал дать свои письменные соображения на этот счет. Долго царь не тянул и вскоре Роките поступил ответ, в котором Великий Государь выступает блестящим богословом, опровергающим протестантские догмы и поясняющий величие православия. Надо сказать, что язык Государя поражает – это пишет явно ученый с серьезной фундаментальной базой знаний. Видно далеко не беглое знакомство с духовной литературой и былиной Руси. Видно, именно поэтому, так тяжело спрятать за фальсификациями и мифом о сумасшествии царя, истинную грандиозную фигуру этого правителя империи Великая Тартария.
В последних строках Государевого ответа есть четкое обозначение того, к какому народу Иван IV себя относит:
«Прилежно молим, чтобы нас, РОССИЙСКИЙ народ, сохранил от тьмы вашего неверия».
Государю вторит и Ломоносов, обозначая народ империи российским.
Собственно говоря, никакого русского народа не существует вплоть до середины 19 века. Именно тогда, после отмены крепостного права в 1861 году и проведении церковной реформы в 1863 году (введение в церкви библии, как главной богослужебной книги, чего не было ранее) и появляется название русский народ
Ни Иван IV, ни Державин, ни Ломоносов, ни Пушкин, ни какой либо иной знаток нашего языка, не допускает двусмысленного толкования своей принадлежности к какой-либо другой нации, кроме, как к российской.
Во времена Ивана Грозного никакого деления на нации в Империи просто не существует. Это появится позже, в Романовское время, когда Романовы (в начале владевшие лишь небольшими землями Московской Тартарии) начнут завоевание земель развалившейся империи Великая Тартария. Но и тогда, до самого 19 века, люди будут помнить, что весь народ Российской империи именуется российским народом.
Ты спросишь меня читатель: а как же 192 национальности сегодняшней России? Сейчас поясню.
Вот выписка из «Статейного списка посольства в Англию дворянина Григория Микулина и подьячего Ивана Зиновьева. 13–14 июня 1601 г.». Это событие происходило во времена царствования царя Бориса Годунова, незадолго до так называемого Смутного Времени в России. То есть, у власти еще старая ордынская (а правильнее сказать ОСМАНСКАЯ) династия
Выписка содержит запись беседы Григория Микулина в Лондоне с послом Шотландии (тогда это было отдельное от Англии государство). Подобные записи бесед послов России с иностранными официальными лицами вот уже более 400 лет являются обязательными документами в практике их дипломатической деятельности. Они хранятся в архивах министерства иностранных дел, что дает возможность через много лет заглянуть в тайны международной деятельности нашего государства.
Шотландский посол в беседе задал Григорию Микулину такой вопрос: «Как ныне с Великим Государем вашим Татаровя?». На современном языке это означает, какие отношения между царем Борисом и вашими татарами?
Дворянин Григорий явно не понял сути вопроса шотландца и ответил вопросом на вопрос:
«О которых Татарах спрашиваешь? У Великого Государя нашего у его Царского Величества СЛУЖАТ многие бусурманские Цари и Царевичи и Татаровя многие люди, Царств Казанского и Астороханского и Сибирского и КОЗАЦКИЕ и Калмытские ОРДЫ И ИНЫХ МНОГИХ ОРД, и Ногаи Заволжские, и Казыева улуса в прямом холопстве».
То есть, для царя татары никакие не завоеватели, от которых Русь освободилась за 200 лет до описываемых событий в Англии. Они просто холопы, сиречь ПОДДАНЫЕ или находящиеся под данью. Царю все холопы - и князь, и боярин, и ратай, и даже попы.
А татаровья это просто конные войска – орды, коих великое множество. Одни устроены по казачьему укладу, другие по басурманскому (янычары), третьи вообще улусы (уланы позже). Это просто разновидность кавалерии, а не какие-то мифические кочевые народы. Татарская конница это легкая кавалерия, казачья уже более тяжелая и вооруженная пиками, ну а янычары это вообще царская гвардия Яна (Ивана) чара (царя) – тяжелая кавалерия типа кавалергардов или кирасиров. И в отличие от первых двух иррегулярных соединений, янычары войска регулярные, то есть такие, которые состоят на действительной службе всю жизнь и комплектуются да и обеспечиваются казной. В то время как улусы это военно-скотоводческие хозяйства, а казаки это военно-крестьянское сословия, не состоявшие на пожизненной службе у царя и формировавшиеся за счет войскового набора и войсковой казны. Еще 50 лет тому назад Казахстан именовался Казакстаном, то есть станом казаков. Так, что никаких казахов просто нет, а есть ПОЛИТИКА.
Сегодня все напропалую путают Божий дар с яичницей. И все это подогревается глупыми рассуждениями либо недалеких людей по типу указанного капитана юстиции, либо просто фальсификаторов. В России и вообще в мире, возникло неправильное представление о славянах. Вроде бы, это какой-то народ, объединенный одними генами и имеющий один корень. Глупости! Исус Христос Царь Славы. Посмотрите, ведь это прямо на иконах написано (иногда Слава заменена греческим вариантом Ника) то есть славянин, то есть христианин. Славяне это ХРИСТИАНЕ, последователи Царя Славы.
Вы хоть понимаете, сколько лживых диссертаций написано вокруг этого недоразумения? Патриарх Кирилл именует славян зверями, в то время как себя считает христианским попом. Ну, про что тут говорить, если у чиновника такого ранга (я не оговорился – при царе попы были чиновниками Синода Святейшего) ветер в голове?
Этническое определение слова Русь и народа Русы является предметом дискуссий: Повесть временных лет (многократно исправленная во времена Екатерины немцами Миллером и Шлёцером) и многие иностранные источники связывают Русь с варягами и норманнами, в византийских источниках Русь отождествляется со славянами. То есть с христианами, причем теми, которые проживали в районе города Словенска на Ильмень-озере. Вы его сейчас Великим Новгородом называете.
Вот скажи мне читатель, а как называется представитель народа Русов? Да, что тут думать, скажешь ты, конечно рус. Не уподобайся дружище, капитану юстиции из СКРФ! Лучше открой русско-византийские договора и прочитай своими глазами – РУСИН. То же говорит и «Повесть временных лет» на не подчищенных страницах, то же повторяет и «Русская правда» - первое уложение законов государства. Нет, конечно, можно, как в СКРФ отвергнуть Процессуальные Кодексы и писать «в форме, доступной до восприятия широкой аудиторией», то есть по своему примитивному разумению, не русин а Рус. Можно даже меня объявить бестолочью, ведь я в своих стихах пользуюсь словами Рус и Рос. Да только вряд ли дойдет до дурней, что Рус и Рос имена былинных героев нашей земли, а не национальность, потому и пишутся с большой буквы. Примерно, как Ром и Ремул (кстати, это они и есть) вскормленные Капитолийской волчицей.
Так, где же находится эта самая Русь? Вот, что сообщает нам персидский географ Ибн Русте (10 век):
«Что касается до Русии, то находится она на острове, окружённом озером. Остров этот, на котором живут они, занимает пространство трёх дней пути: покрыт он лесами и болотами; нездоров и сыр до того, что стоит наступить ногою на землю, и она уже трясётся по причине обилия в ней воды».
Как видите совсем небольшая территория у Руси – островок всего лишь на Ильмень-озере, очевидно укрепленный.
А вот еще одно свидетельство того, как выглядели русы. Уже от Ибн Фадлана (10 век):
«Я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились у реки Атиль (Волга – прим. к.К.). Я никого не видал, более совершенного телом. Они стройны, белокуры, краснолицы и белотелы. Не носят курток и кафтанов, но их мужчины носят кису, которой охватывают один бок, так что одна рука остаётся снаружи. Каждый из них имеет топор, меч и нож, и со всем этим он не расстаётся. Мечи их плоские, бороздчатые, франкские. Иные из них изрисованы от края ногтей и до шеи деревьями и всякими изображениями…»
То есть, на Волге нет никаких руссов, они туда приезжают из района ТРЕТИ (что это такое поясню в конце).
Ибн Хордадбех вообще прямо связывает русь и славян вместе, говоря, что «если говорить о купцах ар-Рус, то это одна из разновидностей (джине) славян.» То есть, русы - это просто одна из разновидностей ХРИСТИАН, принадлежащих, к какой-то, ныне забытой церкви. Вот я принадлежу к древней катарской церкви и я катар, но это не моя национальность. Я франк (ворон, вранец), человек из народа, живущего поныне в районе современного Саратова, ушедшего на завоевание Запада Европы и основавшего там королевство белых воронов – Францию (Вранцию). Между прочим это наши мечи носили русы по утверждению Ибн Фадлана.
А теперь слушайте, кто такие русские и не доверяйтесь всяким дурням, в какие бы формы они не рядились.
Русы или русины это социальная группа в смысле церковной принадлежности (сначала к дохристианскому, а потом и христианскому учению), давшая своё имя и составившая верхушку средневекового государства - Руси, известного также как «Киевская (Византийская) Русь», а потом, после перемещения центра империи на Волгу во Владимир - «Древнерусское государство». То есть русские это подданные руссов, их холопы. А если говорить точнее, то русские это холопы одной из ветвей Ромейской династии – Русской ветви, которая и создала Великую Империю Христиан (Славян). Русские не народ, а подданство или гражданство. Французы тоже гражданство, а ранее подданные франков-воронов.
Я не ошибся, написав слово гражданство для подданных царей Русских.
Любой русский президент пост-монархической эпохи, себя чувствует немножечко царем и играет эту роль. Путин не исключение. А вот найди он время почитать книжку Иоанна Майра о Московии 1613-1645 гг, столбняк ему обеспечен. На титульном листе книги написано лаконично и просто "Республика Московии и Города"!
Дело все в том, что в указанное время Москва с 16 по 17 в.в. была выборным центром трех республиканских образований: Володимерии (Владимирская Русь, она же "Низовские города" в междуречье Оки и Волги), Новогородии (Нижний Новгород – Ярославль – Тверь – Белый – Новгород – Псков) и собственно Московии (Замосковенские города – от Вязьмы и Можайска до Серпухова и Коломны) и именно потому была до второй половины XVI в. третным владением. То есть, не носило «вотчинного» характера. «Трети» представляли собой лишь части судебных и других доходов, но не наследное владение по наследному праву.
Так кто же мы такие? Ответ простой – мы народ российский, то есть россияне. И делимся мы не на народы, а на области, края, улусы, войска и на принадлежность к той или иной церкви. И все наше различие не в цвете кожи и разрезе глаз, а в принадлежности к вере: славяне (которых сейчас называют православными русскими, то есть такими, которые соблюдают веру своих правителей), мусульмане, буддисты, индуисты, иудаисты, католики (все западные народы) и греко-католики, и прочая прочая прочая. Всего 192 вариации россиян.
Создавать отдельную республику русских, это все равно, что создавать страну Дураков с полем Чудес. Все наше общее, от края и до края, просто находясь в гостях, веди себя достойно и уважай обычаи других людей. Они тоже не на голом месте появились. Вообще теория национальностей появилась из средневекового уложения о цехах.
Например, евреи, это никакие не древние люди, а просто казначеи империи, особый, закрытый цех полурабов, обслуживавших финансы государства. В этом главная причина нелюбви народов к этой нации. Вы сами любите бухгалтеров и кассиров, банкиров и менял, которые регулярно вас обманывают и воруют у вас деньги? Вот и вся суть еврейского вопроса. Это вообще наивный народ, считающий, что он проживает в Земле Обетованной, не смотря на то, что Израиль это самое обычное гетто, резервация по скудности земли хуже, чем у северо-американских индейцев. Смотреть на этот унылый пейзаж в пустыне и верить, что ты почти в раю, могут только очень зомбированные люди. Впрочем, народ этот сумел обустроить жизнь и там, а значит таланты у него есть.
Что касаемо русских ура-патриотов, то все их проблемы в том, что они не знакомы с расовой теорией. Как появились расы, я писал в одной из работ. Повторяться не буду, желающие найдут ее сами. Русские самый обсуждаемый в мире народ (даже больше никогда не существовавших евреев), который никогда не существовал. Поляне, древляне, сарматы, скифы, берендеи и пр.пр. это те народы, которые покорила Ромейская династия, а точнее ее ветвь Русы. Вот они и стали правителями наших общих земель.
А разумного читателя прошу запомнить одно: КОГДА ЧЕЛОВЕКУ АБСОЛЮТНО НЕЧЕМ ГОРДИТЬСЯ, ОН ГОРДИТСЯ СВОЕЙ НАЦИОНАЛЬНОСТЬЮ.
К чему это приводит? А ты на Украину посмотри – таким дурням и такая земля досталась! Поистине, пути Господни неисповедимы. Глядя на все это безобразие, что там творится, невольно вспоминаешь слова Оскара Уальда:
- В России нет ничего невозможного, кроме реформ.
Требует, – с важностью прибавил Аркадий, – мы должны исполнять эти требования, мы не имеем права предаваться удовлетворению личного эгоизма.
Эта последняя фраза, видимо, не понравилась Базарову; от нее веяло философией, то есть романтизмом, ибо Базаров и философию называл романтизмом; но он не почел за нужное опровергать своего молодого ученика.
– Нет, нет! – воскликнул с внезапным порывом Павел Петрович, – я не хочу верить, что вы, господа, точно знаете русский народ, что вы представители его потребностей, его стремлений! Нет, русский народ не такой, каким вы его воображаете. Он свято чтит предания, он – патриархальный, он не может жить без веры…
– Я не стану против этого спорить, – перебил Базаров, – я даже готов согласиться, что в этом вы правы.
– А если я прав…
– И все-таки это ничего не доказывает.
– Именно ничего не доказывает, – повторил Аркадий с уверенностию опытного шахматного игрока, который предвидел опасный, по-видимому, ход противника и потому нисколько не смутился.
– Как ничего не доказывает? – пробормотал изумленный Павел Петрович. – Стало быть, вы идете против своего народа?
– А хоть бы и так? – воскликнул Базаров. – Народ полагает, что когда гром гремит, это Илья пророк в колеснице по небу разъезжает. Что ж? Мне соглашаться с ним? Да притом – он русский, а разве я сам не русский?
– Нет, вы не русский после всего, что вы сейчас сказали! Я вас за русского признать не могу.
– Мой дед землю пахал, – с надменною гордостию отвечал Базаров. – Спросите любого из ваших же мужиков, в ком из нас – в вас или во мне – он скорее признает соотечественника. Вы и говорить-то с ним не умеете.
– А вы говорите с ним и презираете его в то же время.
– Что ж, коли он заслуживает презрения! Вы порицаете мое направление, а кто вам сказал, что оно во мне случайно, что оно не вызвано тем самым народным духом, во имя которого вы так ратуете?
– Как же! Очень нужны нигилисты!
– Нужны ли они или нет – не нам решать. Ведь и вы считаете себя не бесполезным.
– Господа, господа, пожалуйста, без личностей! – воскликнул Николай Петрович и приподнялся.
Павел Петрович улыбнулся и, положив руку на плечо брату, заставил его снова сесть.
– Не беспокойся, – промолвил он. – Я не позабудусь именно вследствие того чувства достоинства, над которым так жестоко трунит господин… господин доктор. Позвольте, – продолжал он, обращаясь снова к Базарову, – вы, может быть, думаете, что ваше учение новость? Напрасно вы это воображаете. Материализм, который вы проповедуете, был уже не раз в ходу и всегда оказывался несостоятельным…
– Опять иностранное слово! – перебил Базаров. Он начинал злиться, и лицо его приняло какой-то медный и грубый цвет. – Во-первых, мы ничего не проповедуем; это не в наших привычках…
– Что же вы делаете?
– А вот что мы делаем. Прежде, в недавнее еще время, мы говорили, что чиновники наши берут взятки, что у нас нет ни дорог, ни торговли, ни правильного суда…
– Ну да, да, вы обличители, – так, кажется, это называется. Со многими из ваших обличений и я соглашаюсь, но…
– А потом мы догадались, что болтать, все только болтать о наших язвах не стоит труда, что это ведет только к пошлости и доктринерству; мы увидали, что и умники наши, так называемые передовые люди и обличители, никуда не годятся, что мы занимаемся вздором, толкуем о каком-то искусстве, бессознательном творчестве,
