Николай Васильевич Гоголь является, пожалуй, самой загадочной личностью в истории русской литературы. И дело не только в том, что Гоголь всю жизнь боялся быть похороненным заживо (что, возможно, в конце концов и случилось). В биографии Николая Васильевича много и других странных обстоятельств, мистических историй и таинственных совпадений.
У писателя было много странных привычек и увлечений. Так, современники свидетельствуют, что он был очень застенчив и мог общаться только с хорошо знакомыми ему людьми. Если в помещение входил незнакомец, Гоголь старался под любым предлогом покинуть комнату… Еще Гоголь ужасно боялся грозы и всегда стремился спрятаться от нее. Еще одной фобией был страх смерти, унаследованный им от отца… Также Гоголь имел привычку ходить по улице только с левой стороны, вследствие чего постоянно сталкивался со встречными прохожими.
Писатель не мог жить без сладостей. Останавливаясь в гостиницах, он всегда уносил с собой поданный к чаю сахар и набивал им карманы, а потом грыз за работой или даже во время беседы.
Во время работы над своими произведениями Гоголь имел обыкновение скатывать шарики из белого хлеба. Своим друзьям он говорил, что это помогает творчеству.
Николай Васильевич Гоголь испытывал непонятное пристрастие к миниатюрным изданиям книг, которые сейчас назвали бы "карманными". Так, хотя он совсем не интересовался математикой, он выписал себе математическую энциклопедию, поскольку она была издана форматом в шестнадцатую долю листа.
Одним из излюбленных "хобби" для Гоголя являлось рукоделие. Он умел вязать на спицах, ткать пояса, шил своим сестрам платья и даже шейные платки.
Увлекался писатель и кулинарией. Своих друзей он любил угощать самодельными варениками и галушками. Любимым напитком Гоголя было козье молоко, которое он варил по особому рецепту с добавлением рома, почему-то называя его "гоголь-моголем" (хотя гоголь-моголь совсем другое блюдо из сахара и яиц). "Гоголь любит гоголь-моголь!" - смеясь, говорил он.
Конец жизни Гоголя окутан тайной. Официальная версия гласит, что Николай Васильевич Гоголь умер от последствий малярии, которой он заразился в 1839 году в Италии. Осложнения после болезни вызвали у писателя частые обмороки, припадки и галлюцинации…
Однако в 1850 году недомогания вроде бы отступили. Гоголь вернулся из Одессы в Москву внешне здоровым, бодрым и в прекрасном расположении духа. Друзьям он охотно зачитывал отрывки из второго тома "Мертвых душ" и радовался, слыша смех слушателей…
Но когда рукопись была окончена, на писателя вдруг навалилась депрессия. Никто точно не знает, что случилось в ночь на 12 февраля 1852 года. Прислуга свидетельствует, что до трех часов ночи Гоголь молился, затем достал из своего портфеля какие-то бумаги и велел их немедленно сжечь… После этого он перекрестился, лег в постель и до утра бился в рыданиях…
Литературоведы предположили, что в ту ночь сгорела вторая часть "Мертвых душ". От нее сохранились лишь отдельные фрагменты. Но некоторые биографы Гоголя считают, что доказательств этому нет.
Еще одна литературная загадка связана с Вием - персонажем одной из самых страшных повестей, вошедших в сборник "Вечера на хуторе близ Диканьки". По словам самого писателя, история о Вие является народным преданием, которое он в точности передал на страницах своей повести… Однако исследователи так и не обнаружили ни в устном, ни в письменном украинском фольклоре сказок и легенд, по сюжету хотя бы отдаленно напоминавших "Вия".
Поэтому специалисты склоняются к тому, что это все же литературный вымысел самого Гоголя . Другое дело - откуда взялось само имя "Вий"? Возможно, это производное от "железного Ния", божества украинской мифологии, хозяина пекла… Кроме того, слово "вия" в переводе с украинского означает "веко".
Что же касается смерти писателя, то традиционно считается, что причиной ее было сильное психическое расстройство. Он внезапно слег и перестал принимать пищу. В бреду все бормотал фразы из "Записок сумасшедшего"… Между тем, эксперты в области психиатрии не обнаруживают у Гоголя признаков явных нарушений психики. Скорее, Гоголь страдал обычной депрессией, утверждают они, и мог бы прожить намного дольше, если бы его лечили должным образом…
Николай Васильевич Гоголь умер 3 марта 1852 года. 6 марта 1852 года он был предан земле на кладбище у Данилова монастыря. Согласно завещанию, памятника ему не ставили - над могилой возвышалась Голгофа.
Но спустя 79 лет прах писателя был извлечен из могилы: советским правительством Данилов монастырь был преобразован в колонию для малолетних преступников, а некрополь подлежал ликвидации. Лишь несколько захоронений решено было перенести на старое кладбище Новодевичьего монастыря. Среди этих «счастливчиков» наряду с Языковым, Аксаковыми и Хомяковыми был и Гоголь…
На перезахоронении присутствовал весь цвет советской интеллигенции. Среди них был и писатель В. Лидин. Именно ему Гоголь обязан возникновению многочисленных легенд о себе. Один из мифов касался летаргического сна писателя. По словам Лидина, когда гроб извлекли из-под земли и вскрыли, то присутствующих охватило недоумение. В гробу лежал скелет с повернутым набок черепом. Объяснения этому никто не находил.
Вспомнились рассказы о том, что Гоголь боялся быть погребенным заживо в состоянии летаргического сна и за семь лет до кончины завещал: «Тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться». Увиденное повергло присутствующих в шок. Неужели Гоголю пришлось пережить ужас подобной смерти?
Стоит заметить, что в дальнейшем эта история была подвержена критике. Скульптор Н. Рамазанов, снимавший посмертную маску Гоголя, вспоминал: «Я не вдруг решился снять маску, но приготовленный гроб… наконец, беспрестанно прибывавшая толпа желавших проститься с дорогим покойником заставили меня и моего старика, указавшего на следы разрушения, поспешить…» Нашлось свое объяснение и повороту черепа: первыми подгнили у гроба боковые доски, крышка под тяжестью грунта опускается, давит на голову мертвеца, и та поворачивается набок на так называемом «атлантовом» позвонке.
Однако этим эпизодом буйная фантазия Лидина не ограничилась. Последовал более страшный рассказ – оказывается, при вскрытии гроба у скелета вовсе не оказалось черепа. Куда же он мог деться? Эта новая выдумка Лидина породила и новые гипотезы. Вспомнили, что в 1908 году при установке на могиле тяжелого камня пришлось для укрепления основания возвести над гробом кирпичный склеп. Предположили, что именно тогда и могли похитить череп писателя. Было высказана догадка, что его выкрали по просьбе фанатика русского театра, купца Алексея Александровича Бахрушина. Поговаривали, что у него уже был череп великого русского актера Щепкина.
Многие удивляются, почему такая тема. Но для нашего храма это понятно, потому что Гоголя отпевали здесь, у нас, в Татьянинской университетской церкви. Хотя он был прихожанином церкви Симеона Столпника на Арбате, но частенько Гоголь ходил молиться в наш храм.
И даже рассказывают, что его изображение в памятнике, где он завернулся шинелью, спрятавшись от чужих взоров, как раз показывает его обычную позу во время службы именно в Татьянинском храме, когда он хотел отгородиться, уйти в себя, в молитву. По свидетельству специалистов это именно так.
Ну, и собственно, Николай Васильевич умер недалеко отсюда, у своего друга графа Толстого. Потому что у Гоголя не было ни своего жилища, ни карманных денег. Практически, как нищий он жил, ничего не накопив. Хотя, по нынешним временам, он мог бы миллионы от своих произведений получать. И умер недалеко отсюда, там, где сейчас его дом-музей на бульваре.
Поэтому эта тема для нас оправдана, тем более, когда мы вспоминаем открытие нашего храма, здесь тогда был театр МГУ, 1994 год. Сейчас даже трудно себе представить, но вот там, где вы сегодня молились, стояли кресла. Там, где находится алтарь, была сцена. И было противостояние: община хотела получить свой храм, потому что было распоряжение ректора.
А театр забаррикадировался здесь, никого не пускали. У них была пресс-конференция, и мы как студенты (мы тогда были студентами) туда проникли тайно, во вражеский стан. Там телевидение все снимало, выступали известные деятели культуры…
Не хочу имена их называть, потому что люди могли изменить свое мнение со временем. Но это были титулованные люди, они говорили, что вот, хотят храм искусства уничтожить…
Я тогда встал и спросил: здесь отпевали в свое время Гоголя, это же исторический памятник, надо этот храм возродить! Это было тоже одним из аргументов в нашем споре, который окончился торжеством правды, благодаря, наверное, и молитвам Николая Васильевича.
Это был человек уникальный по своей духовной устремленности. Жил он совершенно по-монашески. Мы даже не доводим себя до такого настроения. Поэтому и провокационная тема – почему умер Гоголь?
Мне, правда, сказали: я протестую, Гоголь бессмертен! Трудно не согласиться, потому что и душа бессмертна, и, когда мы читаем его произведения, мы видим, что это не 19 век, это все про нас.
Мы сейчас вот в Московской духовной академии «Мертвые души» проходили, я ребят спрашиваю: в чем там дело, Чичиков что такого плохого делает?.. Вообще, в чем смысл аферы Чичикова, кто-нибудь может в двух словах сказать?
– Мошенничество.
– А в чем?
– В том, что он собирает мертвые души, чтобы заложить их и получить деньги .
– Верно. Вы один из немногих людей, кто точно объяснил суть. Часто слышу, что Чичиков хотел жениться, и ему нужно было состояние, или что он хотел получить земли…
На самом деле афера была такая: крестьянская душа (речь идет о мужчинах, как по-евангельски “кроме женщин и детей”, – так тогда и считалось) стоила 500 рублей. Это довольно приличные деньги по тем временам. Не знаю, как это на наши переводить, может быть полмиллиона. И за каждую из этих душ помещик платил налоги государству.
Но проверки, которые и определяли, какой размер налога должен платить помещик, они не каждый год проходили, а раз в пять или десять лет. За это время кто-то из крестьян умирал, но на бумаге они были еще живые, и помещик продолжал за них платить. И Чичиков предложил скупить помещикам таких крестьян, взять на себя налоговое бремя.
А его мысль была в том, чтобы потом эту, сформировавшуюся на бумаге, партию душ заложить в опекунский совет, и за каждого крестьянина получить по 200 рублей. Тоже прилично. По какой же цене он скупил?
У Манилова, например, вообще получил бесплатно, даже за оформление Манилов сам заплатит, как вы помните. У Коробочки он купил 18 душ за 15 рублей. Собакевич оказался самым жадным – запросил по 2,5 рубля за душу. Неизвестно, сколько у него купил. Но еще подсунул одну женщину – Елизавету Воробей – подделал. У Плюшкина вообще был хороший урожай – 120 душ бесплатно. И еще 70 беглых купил по 32 копейки.
То есть потратил в среднем около 200 рублей и купил около 200 душ. Чиновники говорят: он сегодня купил душ на 100 тысяч рублей. Они считают по обычной цене – 500 рублей, значит, где-то 200 душ он купил. И вот, потратив 200 рублей, в опекунском совете получит он 40 тысяч.
И как бы даже не очень понятно – в чем обман?! Помещики знают, что они продают, он – тоже. Оформляют… Ну нет такого закона, чтобы мертвых иначе как-то оформлять. Законов он никаких не нарушает. Он просто использует дырку в законе и обманывает, по сути, только государство.
Вам ничего это не напоминает? Конечно, массу примеров, мы видим перед глазами. И «Оборонсервис», и «Зенит Арена», и все, что угодно. Иногда читаешь, диву даешься изобретательности.
Сейчас вот чиновникам запретили покупать машины дороже 4 млн рублей. Один высокопоставленный московский чиновник придумал такую схему: он арендует машину. В среднем это выходит около 8 млн рублей в год. Купить ее было бы 4 млн рублей, но это запрещено теперь. А аренда не запрещена. Чичиковы бессмертны.
Я студентам говорю, вам надо это знать, чтобы разбираться в этой ситуации. К вам, как к священникам, придут люди вот с такими большими деньгами, что вы будете делать, как поступать? Это же большая проблема нравственная.
Имя Чичикова тоже интересно. У Гоголя все имена говорящие. Мне не приходилось внятного объяснения про Чичикова читать, но у меня есть своя версия. Гоголь писал «Мертвые души» в Риме. Там даже есть такие строки: «вижу тебя, Русь, из своего прекрасного далека».
Вот это прекрасное далеко и есть Рим. Итальянская культура была ему очень близка. Даже в «Мертвых душах» была задумка сделать три тома – как у Данте, по образу «Божественной комедии». Поэтому и название: «поэма». А в «Божественной комедии», как мы знаем, три части: «Ад», «Чистилище» и «Рай».
Вот таким был и замысел Гоголя. В первой части он даже говорит: вы еще увидите, во что превратятся мои герои. Тот же Чичиков – чем он должен стать? Это сейчас он такой неказистый, а он должен пройти свои пути, чистилище…
Кстати, толкование дантовской поэмы многообразно. Там не только чистилище и рай. Есть и другие объяснения. Ад наших грехов, несовершенств. Чистилище здешней жизни и рай веры. В нашей жизни мы тоже проходим много чистилищ. У Мандельштама есть замечательные стихи:
И под временным небом чистилища
Забываем мы часто о том,
Что счастливое небохранилище –
Раздвижной и прижизненный дом…
То есть временное небо чистилища – это здешняя жизнь. И у Гоголя был замысел вот такой. В частности, в первом томе – 11 глав. Соответственно, сколько всего должно было быть? 33. У Данте каждая часть состоит из 33 глав. Ну, еще есть вступительная песня, и получается 100 глав. Вот даже в таких нюансах видно, что Гоголь ориентировался на Данте.
Когда у нас есть проводник, человек, который показывает город или куда-то ведет, как мы обычно говорим? Будь моим Вергилием. Это как раз из «Божественной комедии». Но интересно, что итальянцы используют другую тему: будь моим Цицероном. Проводник у них Цицерон. По-итальянски – Чичероне. Чичи…
Вот, не знаю, так это или нет. Но, конечно, Гоголь, живя в Риме, это выражение неоднократно слышал. Возможно, отсюда и произошел Чичиков. Ведь он путешественник, он нас ведет по этой жизни, по помещикам, показывает все наши недостатки, проблемы, закоулки русской души, являясь в этом смысле проводником по аду. Так что Гоголь бессмертен. Совершенно точно. С этим можно только согласиться.
Но в чем причины смерти… Или как мне еще однажды сформулировали: «почему Гоголь умер». Ведь есть такая идея, что его похоронили живым. Вознесенский даже стихи написал на эту тему, Егор Летов пел: «Гоголь плачет в гробу и рвется наружу»…
Образ упыря часто использовался. И началось-то все со слов самого Гоголя. Если кто читал «Выбранные места из переписки с друзьями», там есть «Завещание», в котором он пишет, что «прошу не хоронить моего тела, пока на появятся явные признаки разложения».
Потому что у нас многое впопыхах делается: похоронят человека, не разберутся, а он там будет мучиться. Гоголь сам запустил такую идею. Поэтому люди стали думать: вот, может, и правда его живым похоронили…
И потом было перезахоронение Гоголя. Первоначально он был похоронен в Даниловом монастыре, потом тело переносили в Новодевичий монастырь, где и сейчас его могила. Вот снимки посмертной маски Гоголя, могилу я позже покажу, чтобы сейчас не искать. Была еще история с перезахоронением, что какие-то очевидцы что-то увидели… Хотя есть заключение специалистов, что ничего сверхъестественного не было.
Но главное, что Гоголя отпевали у нас в храме. Это таинство церковное. Всякое бывает в жизни, но самым главным свидетельством является посмертная маска. Когда скульптор ее снимал, он сказал, что уже были признаки тления на лице. Поэтому мы можем быть спокойны, что Гоголь почил в мире и в этом смысле у него все в порядке.
Но с его могилой были еще происшествия. Вначале на его могиле стоял крест и голгофа. Это была его заповедь. Там были две цитаты из Библии, одна из них из пророка Иезекииля: «Горьким словом моим посмеюся». Цитата, которая во многом характеризует творчество Гоголя.
И вот интересная история. Когда перезахоранивали Гоголя, эту голгофу сломали. Это было советское время, и сейчас на его могиле просто бюст стоит. А камень с могилы Гоголя оказался у М.А. Булгакова, который был почитателем Гоголя. И вдова Булгакова разыскала этот камень и положила его на могилу мужа. Интересная преемственность.
Это что касается захоронения. А почему он все-таки умер, ведь 42 года было – не совсем пора, да? Мы знаем, что Пушкин умер в 37, Лермонтов в 26, но они не сами, они стрелялись, их убили на дуэли. А 42 – не совсем понятно, что должно было произойти… Помните, Данте говорит: «Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу». Вот половина – это сколько?.. 40 – думаете?.. Меняется экология, но в целом, если мы посмотрим, по планете, где-то 70 получается в среднем?
И это библейское понимание продолжительности жизни – 70 лет, пророк Давид об этом говорит. И в средневековье так и считалось. Получается, Данте было 35 лет. И так оно и есть, действие «Божественной комедии» приурочено к 1300 году, когда Данте было 35 лет.
Пророк Давид не случайно молится в псалмах: «не возведи меня в преполовение дней моих». Что это значит? Не прерви мою жизнь на половине. Мы не до конца это понимаем. Возраст имеет серьезный фактор для полноты жизни, человек должен осуществить то, к чему он предназначен.
В Библии часто встречаем: «насыщен днями», то есть человек уже достиг этой полноты. Как старец Симеон говорит: «Ныне отпущаеши…» Это важный момент, чтобы и земного бытия наше предназначение состоялось. Бурно жить и умереть молодым – это не наш лозунг.
Гоголь в 42 года всего умер. Разные есть объяснения. Есть работа психиатра, опубликованная в настольной книге священнослужителя, поэтому многие священники так и уверены, что Гоголь сошел с ума, что его лечили от сумасшествия.
Как с этим быть? Мы понимаем, что диагнозы, особенно по прошествии 200 лет ставить и проверять затруднительно. Гоголя лечили от сумасшествия. «Записки сумасшедшего» – это практически то, что с ним произошло. Его сажали в ванну, поливали холодной водой, мучили, пиявки к вискам прикладывали. Это был дополнительный крест его.
Он даже спрашивал митрополита Филарета, надо ли слушать врачей. Митрополит дал ему благословение. Видимо, надо было пройти через это. Но вот как у писателя слово мощно звучит и сказывается в жизни человека-писателя.
Но хотя его считали сумасшедшим, все аргументы, почему его таким считали, не выдерживали критики. Первым был Белинский, который прямо сказал, что Гоголь, обратившись в религиозную сторону, отказался от своего художественного творчества, и что-то у него с головой стало. И стал он религиозным фанатиком – крыша поехала. Мы тоже с этим сталкиваемся иногда.
Есть версии, что он, будучи сумасшедшим, уморил себя голодом, ничего не ел. Но это неправда. Есть описания доктора, который его наблюдал. Видимо, он чувствовал приближение смерти и просто постился. Но он при этом ел, просто очень мало. Тем более начался Великий пост тогда, а Гоголь всегда очень серьезно к нему относился.
В его переписке с друзьями есть места, по которым можно заметить, что Гоголь очень хорошо знал все особенности великопостной жизни, ими проникся. Особенно первая неделя поста – это время особое и поста, и молитв. А его мучили, спрашивали, почему ты не ешь. А это время, когда надо воздержаться.
Поэтому при ближайшем рассмотрении оказывается, что обвинения в сумасшествии абсолютно беспочвенны. Хорошо об этом пишет профессор Владимир Алексеевич Воропаев. У него множество книг на эту тему и статей, в Интернете можно найти. Он подробно разбирает каждое из обвинений и доказательств о том, что Гоголь был якобы сумасшедшим.
От чего он умер, сказать затруднительно. Но ведь вся его вторая половина жизни была посвящена попытке создать положительный образ. Ад он создал в «Мертвых душах», но дальше же чистилище и рай. А у него это не получается. Положительные образы, которые он вводит во втором томе, оказываются ходульными, искусственными.
Духовник Гоголя, отец Матфей Константиновский критиковал второй том: таких не бывает в жизни священников, он больше похож на католического падре и вообще какой-то безжизненный. Не получалось у Гоголя.
Такое было свойство зрения у Гоголя, что он больше видел недостатки в жизни. И видя их в себе, переносил их на бумагу. И у него это ярко, гениально получалось. А вот живописать преображение человека, положительный образ – видимо, это было не его.
У каждого писателя свой инструментарий, свои особенности зрения. И вообще искусству довольно сложно справляться с такой материей как образ положительного человека, тем более показать динамику. Хотя такие примеры есть: у Достоевского Алеша Карамазов, у Тургенева Лиза Калитина, у Толстого Платон Каратаев.
Мы не можем сказать, что литература – это только отрицательные типы, есть положительные. Но вот у Гоголя это не получалось, и он страдал страшно от этого. Ему хотелось дать людям надежду, показать возможность совершенствования, путь воскресения. Но в художественном материале у него не получалось это сделать.
А художественное творчество было его послушанием, его миссией от Бога. Мы знаем, что он даже одно время хотел постричься в Оптиной Пустыни, а старец Макарий отговорил его от этого, сказав, что его служение – это художественное творчество.
Но, несмотря на то, что в литературе Гоголь не сумел дать яркого положительного примера, отдельные моменты есть. Я считаю, что второй том «Мертвых душ» – это «Выбранные места из переписки с друзьями». А третий том – это «Размышления о Божественной Литургии».
В другом материале, в другом жанре, но Гоголь дал нам этот образ воскресения. И, самое главное, что он дал своим примером – настоящей христианской жизни и смерти. Перед смертью он исповедовался, причастился несколько раз, и его отпевали в нашем, Татьянинском храме.
Спасибо за внимание. Может быть, у вас есть какие-то вопросы?
Вопросы аудитории:
– Какие остались свидетельства его болезни – документы, описания? Что говорят современные врачи о его диагнозе, чем он был болен?
– Я разговаривал с врачами, но поставить диагноз по прошествии 200 лет… Не могут с живущими поставить. Понятно, что вскрытие покажет… Все-таки это догадки, гадания на кофейной гуще. Чисто медицинского заключения здесь не может быть.
Конечно, мы живем в материальном мире, но здесь, мне кажется, еще и духовные законы были. Он выполнил свою миссию на земле. Он полноту дней, бытия, просто раньше достиг, чем это принято.
Что касается медицинской стороны, общаясь с разными врачами, я пришел к выводу, что невозможно конкретный диагноз поставить.
– Насколько адекватно его лечили доктора?
– Психиатрия и сейчас нельзя сказать, что со всем справляется, но в то время она была совсем в зачаточном состоянии. Диагноз, который ему ставили, и лечение, которое ему назначали, конечно, не соответствовали. Это были люди очень далекие от веры и Церкви, они не воспринимали таких вещей как пост, молитва, духовные ощущения. Они считали это маразмом.
– Может быть, с Гоголем произошла та история, когда общество что-то не понимает и называет это сумасшествием?
– Да, Белинский его прямо сумасшедшим не называл, он намекал. Это знаменитое письмо Белинского Гоголю. Гоголь по сути пытался стать духовным писателем. Он писал трактаты о духовной жизни: «Правила жития в мире», «О наших недостатках и как с ними бороться». Его письма, наставления – как старец пишет своему ученику. Почитайте его письма, это очень интересное чтение.
– Когда я читала «Записки сумасшедшего», я думала, что Гоголь описал не себя, а некого пациента. В произведении показано, как развивается психоз… очень реалистично. Я думала, что Гоголь наблюдал этого человека. А вопрос: он сам обратился, чтобы принимать лечение, или близкие его заставили?
– Доктор Тарасенков наблюдал Гоголя, не помню, с какого времени. В то время была возможность, чтобы только один доктор наблюдал человека. Гоголь жил у Толстого. Толстой был графом, человеком влиятельным и со средствами, он мог обеспечить Гоголю такое лечение.
Затрудняюсь сказать, кто был инициатором. Насколько я помню, это все-таки друзья Гоголя пригласили. А он принимал как крест это, как послушание. Он спросил даже митрополита Филарета. Это же мучения для него были, ему там молиться даже не давали. Он, когда умирал, отвернулся к стенке, перебирал четки, читал молитвы, – это известно. Интересны его последние слова. Сначала Гоголь сказал: «лестницу, лестницу давайте». И совсем последние: «как сладко умирать».
Образ лестницы для Гоголя очень важный. Одной из его любимых книг была «Лествица» преподобного Иоанна Синайского. Но, что касается «Записок сумасшедшего», Гоголь, конечно, не себя описывал, его нельзя отождествлять с этим героем. Просто само лечение было похоже на описанное.
Очень подробно про всю эту историю пишет В.А. Воропаев. Он исследовал, у него диссертация есть – последние дни Гоголя, там все шаг за шагом описано, документировано буквально по часам.
Когда это читаешь, понимаешь, что это был совершенно нормальный человек, просто духовно одаренный. Просто он готовится ко встрече с Богом, поэтому он молится, ест меньше, чем обычно. Поэтому он первый раз причастился на Масленицу, когда это не принято. Но он предчувствовал смерть. У него было обостренное ощущение духовного мира.
– Существует версия, что Гоголь переписал «Тараса Бульбу» под давлением властей…
– Действительно, есть две редакции «Тараса Бульбы», одна 1835 года, вторая – 1842. И наши украинские друзья утверждают, что Гоголь вторую редакцию сделал в угоду русскому самодержавию.
Не все знают, что Гоголь был еще и известным историком. Он преподавал, был профессором кафедры истории не где-нибудь, а в Санкт-Петербургском университете. Он серьезно изучал историю средних веков, историю Малороссии. Сохранились наброски – он хотел фундаментальный труд написать. Есть отзывы, что его лекции производили потрясающее впечатление.
То есть, в начале он держал исторический материал в голове. И результатом стал «Тарас Бульба». Мы даже не рассматриваем влияние самодержавия. Чтобы Гоголь стал ему в угоду что-то в своем творчестве делать – это невозможно себе представить. Для него это действительно был один народ.
Он писал: «Никак не отдал бы предпочтения ни русскому перед малороссиянином, ни малороссиянину перед русским – эти две нации как будто созданы для того, чтобы дополнять друг друга. Одна без другой не может существовать. В моей душе много и хохляцкого, и русского, и я не могу сказать, кем я являюсь, потому что они объединились во мне органично».
Он пишет прямо, что Господь создал эти два народа дополнять друг друга, быть вместе и явить «нечто совершеннейшее в человечестве» – это дословно его слова о русском и украинском народе. Поэтому вторая редакция «Тараса Бульбы», где некоторые моменты Гоголь усилил, исходили из его убеждений.
Гоголь понимал, что мы составляем одну православную цивилизацию, и в этом смысле противостоим латинскому Западу. Не в том смысле, что здесь разные нации или государства, а это вопрос цивилизационный.
К сожалению, в наше время этот момент мы упустили. Может быть, в этом недоработка и наша, священников, что украинский народ не почувствовал, что идет борьба цивилизаций, что это не вопрос национальный, не вопрос границ и территорий. Это более фундаментальный вопрос – защиты веры. А «Тарас Бульба» об этом и говорит.
И вот в этом цивилизационном противостоянии, в котором один брат, Остап, остается верным отеческим православным традициям, а другой брат, соблазненный красивой женщиной (и это образ вообще красивой жизни), переходит, становится врагом.
Столкновение цивилизаций происходит прямо в семье: брат идет против брата, и отец убивает сына. Гоголь настолько предчувствовал этот нерв, что сейчас прямо по Гоголю идет все. Произведение оказалось настолько современным, что уже о смерти Гоголя неудобно говорить.
– А эти две редакции сильно отличаются?
– Принципиально они не отличаются, нет такого, что в одной редакции была одна мысль, а в другой – другая. Нет. Просто вторая редакция более пространна, много глав было дописано, патриотический элемент был усилен.
Но для Гоголя это обычное дело. Повесть «Портрет», скажем, у него существует в разных редакциях, и более поздняя редакция – больше о сущности искусства. Гоголь постоянно работал над своими произведениями. Он возвращался к ним, это была для него нормальная ситуация.
Говорить, что от этого они противоположны – неправильно. Но по объему там где-то на треть больше стала вторая редакция. Гоголь же развивался, он живой человек. В 1840-е годы у него происходил интенсивный духовный поиск, и все это отобразилось во второй редакции.
– Что подвигло лично вас изучать творчество Гоголя?
– Наверное, есть духовная близость. Мы знаем, что Гоголь вел аскетическую монашескую жизнь. Он старался осуществлять монашеские идеалы: целомудрие, нестяжание, послушание, даже будучи мирянином.
Во мне тоже много украинской крови, я тоже вместе с Гоголем никак при всем желании не могу отделить в себе русского от украинца. Поэтому все, что происходит сейчас на Украине, очень болезненно воспринимается.
Конечно, Гоголь мне близок, хотя я не сказал бы, что это самый любимый писатель, Достоевского, например, я больше люблю. Но, несомненно, Гоголь самый православный, самый церковный из всех русских писателей. Его слова замечательные, что мы имеем такое сокровище, его не знаем, не ценим, – это он о Церкви говорит.
– В связи с этим вопрос. Сейчас Максим Дунаевский готовит мюзикл на тему «Мертвых душ». Считаете ли вы жанр мюзикла подходящим для пропаганды творчества Гоголя? И что могли бы делать СМИ для пропаганды творчества Гоголя?
– Я думаю, почему бы не попробовать в каких-то современных формах, и мюзикл – вполне интересно. Думаю, что это любопытный опыт будет, хотелось бы посмотреть. Можно массу всего сделать. В юбилейный год было много мероприятий, связанных с Гоголем, с прочтением его произведений.
Мне кажется, важно актуализировать гоголевские образы, его идеи. Я знаю, что так некоторые и делают. Например, в «Мертвых душах», там тоже вдруг начались преследования всяческих взяток, строгость против всех взяточников. И все чиновники с энтузиазмом это поддержали, и, как сейчас говорят, ценник просто вырос, и все. Пришлось в три раза больше платить. Это все по Гоголю.
И, если описывая какую-то ситуацию, журналист сделает образ по Гоголю, то уже он заинтересует человека, и, может быть, тот обратится к первоисточнику. И любые постановки, фильмы – тоже уместны. Вот был «Тарас Бульба», фильм Бортко. Может быть, его можно критиковать, но в целом он передает книгу, не вступает с ней в противоречие.
Много чего можно сделать. К 200-летию полное собрание сочинений и писем Гоголя в 17 томах выпустило издательство Московской Патриархии. Воропаев там как раз один из главных участников. Ну и, в первую очередь, читатели должны возвращаться. Вы же знаете, что вот перечитываешь произведения и вдруг видишь то, что ты раньше вообще не замечал, прямо имеющее отношение непосредственно к твоей жизни. Иногда даже ответы находишь на какие-то свои вопросы. Ну это со всей классикой так.
– Литературы очень много. Сейчас вышла книга Игоря Алексеевича Виноградова, одного из знаменитых современных исследователей Гоголя. Трехтомник, если не ошибаюсь, – Гоголь в воспоминаниях современников. Сборник. Говорят, уже в продаже есть.
Есть Аксаков «История моего знакомства с Гоголем». Есть своеобразные вещи, как Андрей Синявский «В тени Гоголя». Но это читать тоже по-своему интересно. Очень интересно читать письма самого Гоголя.
И любопытно, там русские писатели друг с другом переписываются, и когда смотришь, откуда они пишут, это в основном Европа. Белинский с Гоголем о судьбах России: один в Зальцбурге был, другой тоже где-то в Германии, кажется. Гоголь много путешествовал и в Европе часто жил, поэтому многие его письма из-за границы. Их интересно читать, это живые картинки, которые о его личности дают представление.
Ну и могу свою скромную книжечку назвать, она у нас, по-моему, продается в лавке, называется «Путеводитель к Светлому Воскресению». Все-таки путь к Царствию Небесному, к раю Гоголь нарисовал в своем творчестве.
– В произведениях Гоголя мы видим энциклопедию падений: как человек может пасть, в какие ловушки… Можно надеяться, что эта борьба для него благополучно закончилась? Он всеми силами сопротивлялся, боролся, постился, молился, цеплялся за церковь… У нас есть надежда?..
– Я считаю, что Гоголь умер смертью праведника. Мне даже неловко говорить об этом, но есть такие разговоры о возможной канонизации Гоголя. Все-таки у него была праведная жизнь и христианская благочестивая кончина и его творчество – это попытка христианские идеалы воплотить в искусстве.
Что касается «Вия», то интересная тема. В.А. Воропаев как раз недавно поделился своей находкой, что дело-то происходило в униатской церкви, где Хома Брут читал над панночкой. По описанию исследователи поняли, что это была именно униатская церковь, причем заброшенная. То есть это не православная, там нет Духа Святого, поэтому нечисть там и живет, и она побеждает.
Интересный парадокс: Гоголь по-разному открывался разным людям. Одни его описывают как мрачного типа, который не хочет с ними разговаривать. Но это часто было связано с тем, что он таким образом охранял свой внутренний мир или не доверял человеку.
А со своими друзьями он был душой компании. Не только в лицее говорят, что он был весельчак, лучше всех играл в театре. Но он и впоследствии был очень веселым человеком, мог шутить, быть оптимистом. Была у него порой склонность к меланхолическим состояниям, но это у каждого из нас случается.
Он обостренно чувствовал весь невидимый мир, и он об этом говорил, что содрогается «весь умирающий состав мой, чуя исполинские возрастания и плоды, которых семена мы сеяли в жизни, не прозревая и не слыша…» Он имел в виду свои ранние произведения, где у него есть элемент фольклорного заигрывания с нечистой силой. Хотя он всегда был православным человеком и впоследствии за некоторые ранние вещи каялся и сокрушался.
Но говорить о том, что Гоголь всегда был угрюмым и неприятным человеком могут только те, к кому он поворачивался иной стороной. И на это всегда были причины. А другие люди описывают его совершенно иначе. Личность Гоголя сложная…
А его потрясающие молитвы, которые он написал незадолго перед смертью: благодарственные, и такие, что «Господи, свяжи вновь сатану силой всемогущего креста Твоего…» и, конечно, его призыв ко всем нам – “будьте не мертвыми, а живыми душами” – вот это всегда актуально для нас.
– Насколько высоко вы цените богослужебные исследования Гоголя?
– Гоголь хорошо знал церковную литературу. В его собрании сочинений целый том – это его выписки из святых отцов и из богослужебных книг. Он там целые Минеи вручную переписывал и для своего творчества, и для себя лично. Он хорошо разбирался во многих тонкостях богослужения, в том числе. И готовя книгу «Размышления о Божественной Литургии», он пользовался разной литературой: и «Новая скрижаль», и более современные произведения.
Я помню в свое время так и делал: приезжал в Оптину Пустынь и с этой книжечкой следил за ходом Божественной Литургии. Это интересно. И, надо сказать, что оптинские старцы ее высоко оценивали. Они говорили, конечно, вы справедливо заметили, есть некоторые моменты, не вполне буквально соответствуют традициям истолкования богослужения. Но при этом они говорили, что книга исполнена особого лиризма и рекомендовали ее для чтения.
Интересно, что в полном собрании сочинений, которое издано Московской Патриархией, в этом томе хорошая работа проделана: там сопоставлен гоголевский текст с современным трактованием, даны комментарии ко всем сложным местам, которые вроде бы не вполне соответствуют нашим традициям. Для нас, например, оглашенные – терминологически это люди, которые готовятся к принятию Таинства крещения. Если кто-то себя в смиренном сознании причисляет к оглашенным, – почему нет.
У нас ведь свобода в православии. Это мы с вами не видим, а со стороны людям заметно. Вот у меня друг есть, он вырос в католической вере, он говорит: ну, у вас вообще, кто когда хочет, тогда и крестится. Кто как хочет, так себя в церкви и ведет. Я, – говорит, – в шоке. А для нас это нормально. И то же самое я слышал от моего друга мусульманина, сирийца. Он говорит: вот за что я больше всего православие люблю, так это свобода!
У нас разные могут быть интерпретации. Не то, что мы стоим на литургии, и вот этот момент в точности соответствует вот этому… Да, есть такие толкования, но они не исчерпывают всего многообразия литургического и богословского опыта Церкви. Гоголь так на это смотрел, и хорошо. Кстати, цензура там довольно много поправила у Гоголя, когда издавалось «Размышление…», хотя этот момент оставили. Но, еще раз скажу: в этом томе – наиболее подробные комментарии ко всем местам есть…
Я рад, что мы заканчиваем на теме Божественной Литургии, потому что для нас это центр жизни, и для Гоголя он столь же важен. Неслучайно он начал писать эту книгу, он понимал, что это сосредоточие, источник нашей жизни. У меня нет никаких сомнений, что в жизнь вечную он перешел обновленным, преображенным и, более того, – молится за нас всех.
Видео: Виктор Аромштам
Гоголь — самая таинственная и мистическая фигура в пантеоне русских классиков.
Сотканный из противоречий, он поражал всех своей гениальностью на поприще литературы и странностями в обыденной жизни. Классик русской литературы Николай Васильевич Гоголь был труднопостижимым человеком.
Например, он спал только сидя, боясь, чтобы его не приняли за мертвого. Совершал длительные прогулки по… дому, выпивая в каждой комнате по стакану воды. Периодически впадал в состояние длительного оцепенения. Да и смерть великого писателя была загадочной: то ли он умер от отравления, то ли от рака, то ли от душевной болезни.
Поставить точный диагноз врачи безуспешно пытаются уже более полутора столетий.
Странный ребенок
Будущий автор «Мертвых душ» родился в неблагополучной с точки зрения наследственности семье. Дед и бабка его со стороны матери были суеверны, религиозны, верили в приметы и предсказания. Одна из теток и вовсе была «слабой на голову»: могла неделями смазывать голову сальной свечой, чтобы предотвратить поседение волос, строила рожи, сидя за обеденным столом, прятала под матрас кусочки хлеба.
Когда в 1809 году в этой семье родился младенец, все решили, что мальчик долго не протянет — настолько он был слабеньким. Но ребенок выжил.
Рос он, правда, худым, тщедушным и болезненным — словом, из тех самых «счастливчиков», к которым липнут все болячки. Сначала привязалась золотуха, потом скарлатина, следом гнойный отит. Все это на фоне непроходящих простуд.
Но основным заболеванием Гоголя, беспокоившим его почти всю жизнь, был маниакально-депрессивный психоз.
Неудивительно, что мальчик вырос замкнутым и малообщительным. По воспоминаниям его соучеников по Нежинскому лицею, он был угрюмым, упрямым и очень скрытным подростком. И лишь блестящая игра в лицейском театре говорила о том, что этот человек обладает недюжинным актерским талантом.
В 1828 году Гоголь приезжает в Петербург с целью сделать карьеру. Не желая работать мелким чиновником, он решает поступить на сцену. Но безуспешно. Пришлось устроиться клерком. Однако подолгу в одном месте Гоголь не задерживался — летал от департамента к департаменту.
Люди, с которыми он на тот момент близко общался, сетовали на его капризность, неискренность, холодность, невнимание к хозяевам и трудно объяснимые странности.
Несмотря на служебные тяготы, этот период жизни был для писателя самым счастливым. Он молод, полон честолюбивых планов, выходит его первая книга «Вечера на хуторе близ Диканьки». Гоголь знакомится с Пушкиным, чем страшно гордится. Вращается в светских кругах. Но уже в это время в петербургских салонах стали замечать некие странности в поведении молодого человека.
Куда деть себя?
В течении всей жизни Гоголь жаловался на боли в желудке. Однако это не мешало ему за один присест съесть обед на четверых, «полирнув» все это банкой варенья и корзиной печенья.
Немудрено, что уже с 22-летнего возраста писатель страдал хроническим геморроем с сильными обострениями. По этой причине он никогда не работал сидя. Писал исключительно стоя, проводя на ногах по 10-12 часов в день.
Что касается взаимоотношений с противоположным полом, то это тайна за семью печатями.
Еще в 1829 году он прислал матери письмо, в котором говорил о страшной любви к какой-то даме. Но уже в следующем послании — ни слова о девушке, лишь скучное описание некоей сыпи, которая, по его словам, не что иное, как последствие детской золотухи. Связав девушку с болячкой, матушка сделала вывод, что ее сыночек подхватил срамную болезнь от какой-то столичной вертихвостки.
На самом деле и любовь, и недомогание Гоголь выдумал для того, чтобы выцыганить некоторую сумму денег из родительницы.
Имел ли писатель плотские контакты с женщинами — большой вопрос. По свидетельству врача, наблюдавшего Гоголя, таковых не было. Виной тому некий кастрационный комплекс — иначе говоря, слабое влечение. И это при том, что Николай Васильевич любил скабрезные анекдоты и умел их рассказывать, совершенно не опуская нецензурные слова.
Тогда как приступы душевной болезни были, несомненно, налицо.
Первый клинически очерченный приступ депрессии, отнявший у писателя «почти год жизни», был отмечен в 1834 году.
Начиная с 1837 года приступы, различные по продолжительности и тяжести, стали наблюдаться регулярно. Гоголь жаловался на тоску, «которой нет описания» и от которой он не знал, «куда деть себя». Сетовал, что его «душа… изнывает от страшной хандры», находится «в каком-то бесчувственном сонном положении». Из-за этого Гоголь не мог не только творить, но и думать. Отсюда жалобы на «затмение памяти» и «странное бездействие ума».
Приступы религиозного просветления сменялись страхом и отчаянием. Они побуждали Гоголя к исполнению христианских подвигов. Один из них — измождение тела — и привел писателя к гибели.
Тонкости души и тела
Гоголь умер на 43-м году жизни. Врачи, лечившие его последние годы, находились в полнейшем недоумении по поводу его болезни. Выдвигалась версия о депрессии.
Началось с того, что в начале 1852 года умерла сестра одного из близких друзей Гоголя — Екатерина Хомякова, которую писатель уважал до глубины души. Ее смерть спровоцировала сильнейшую депрессию, вылившуюся в религиозный экстаз. Гоголь начал поститься. Его дневной рацион составляли 1-2 ложки капустного рассола и овсяного отвара, изредка плоды чернослива. Учитывая, что организм Николая Васильевича был ослаблен после болезни — в 1839 году он переболел малярийным энцефалитом, а в 1842-м перенес холеру и чудом выжил, — голодание было для него смертельно опасно.
Гоголь тогда жил в Москве, на первом этаже дома графа Толстого, своего друга.
В ночь на 24 февраля он сжег второй том «Мертвых душ». Через 4 дня Гоголя посетил молодой врач Алексей Терентьев. Состояние писателя он описал так: «Он смотрел, как человек, для которого все задачи разрешены, всякое чувство замолкло, всякие слова напрасны… Все тело его до чрезвычайности похудело; глаза сделались тусклы и впали, лицо совершенно осунулось, щеки ввалились, голос ослаб…»
Дом на Никитском бульваре, где был сожжен второй том «Мертвых душ». Здесь же Гоголь и скончался. Врачи, приглашенные к умирающему Гоголю, нашли у него тяжелые желудочно-кишечные расстройства. Говорили о «катаре кишок», который перешел в «тиф», о неблагоприятно протекавшем гастроэнтерите. И, наконец, о «несварении желудка», осложнившемся «воспалением».
В итоге лекари вынесли ему диагноз — менингит — и назначили смертельно опасные в таком состоянии кровопускания, горячие ванны и обливания.
Жалкое иссохшее тело писателя погружали в ванну, голову поливали холодной водой. Ему ставили пиявки, а он слабой рукой судорожно пытался смахнуть гроздья черных червей, присосавшихся к его ноздрям. Да разве можно было придумать худшую пытку для человека, всю жизнь испытывавшего омерзение перед всем ползучим и склизким? «Снимите пиявки, поднимите ото рта пиявки», -стонал и молил Гоголь. Тщетно. Ему не давали это сделать.
Через несколько дней писателя не стало.
Прах Гоголя был погребен в полдень 24 февраля 1852 года приходским священником Алексеем Соколовым и диаконом Иоанном Пушкиным. А через 79 лет он был тайно, воровски извлечен из могилы: Данилов монастырь преобразовывался в колонию для малолетних преступников, в связи с чем его некрополь подлежал ликвидации. Лишь несколько самых дорогих русскому сердцу захоронений решено было перенести на старое кладбище Новодевичьего монастыря. Среди этих счастливчиков наряду с Языковым, Аксаковыми и Хомяковыми был и Гоголь…
31 мая 1931 года у могилы Гоголя собралось двадцать - тридцать человек, среди которых были: историк М. Барановская, писатели Вс. Иванов, В. Луговской, Ю. Олеша, М. Светлов, В. Лидин и др. Именно Лидин стал едва ли не единственным источником сведений о перезахоронении Гоголя. С его легкой руки стали гулять по Москве страшные легенды о Гоголе.
Гроб нашли не сразу,- рассказывал он студентам Литературного института,- он оказался почему-то не там, где копали, а несколько поодаль, в стороне. А когда его извлекли из-под земли - залитый известью, с виду крепкий, из дубовых досок - и вскрыли, то к сердечному трепету присутствующих примешалось еще недоумение. В гробу лежал скелет с повернутым набок черепом. Объяснения этому никто не находил. Кому-нибудь суеверному, наверное, тогда подумалось: «Вот ведь мытарь - при жизни будто не живой, и после смерти не мертвый,- этот странный великий человек».
Лидинские рассказы всколыхнули старые слухи о том, что Гоголь боялся быть погребенным заживо в состоянии летаргического сна и за семь лет до кончины завещал:
«Тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться».
То, что эксгуматоры увидели в 1931 году, как будто свидетельствовало о том, что завет Гоголя не был исполнен, что его похоронили в летаргическом состоянии, он проснулся в гробу и пережил кошмарные минуты нового умирания…
Справедливости ради надо сказать, что лидинская версия не вызвала доверия. Скульптор Н. Рамазанов, снимавший посмертную маску Гоголя, вспоминал: «Я не вдруг решился снять маску, но приготовленный гроб… наконец, беспрестанно прибывавшая толпа желавших проститься с дорогим покойником заставили меня и моего старика, указавшего на следы разрушения, поспешить…» Нашлось свое объяснение и повороту черепа: первыми подгнили у гроба боковые доски, крышка под тяжестью грунта опускается, давит на голову мертвеца, и та поворачивается набок на так называемом «атлантовом позвонке».
Тогда Лидин запустил новую версию. В своих письменных воспоминаниях об эксгумации он поведал новую историю, еще более страшную и загадочную, чем его устные рассказы. «Вот что представлял собой прах Гоголя,- писал он,- черепа в гробу не оказалось, и останки Гоголя начинались с шейных позвонков; весь остов скелета был заключен в хорошо сохранившийся сюртук табачного цвета… Когда и при каких обстоятельствах исчез череп Гоголя, остается загадкой. При начале вскрытия могилы на малой глубине значительно выше склепа с замурованным гробом был обнаружен череп, но археологи признали его принадлежавшим молодому человеку».
Эта новая выдумка Лидина потребовала новых гипотез. Когда мог исчезнуть из гроба череп Гоголя? Кому он мог понадобиться? И что вообще за возня поднята вокруг останков великого писателя?
Вспомнили, что в 1908 году при установке на могиле тяжелого камня пришлось для укрепления основания возвести над гробом кирпичный склеп. Вот тогда-то таинственные злоумышленники и могли похитить череп писателя. А что касается заинтересованных лиц, то недаром, видно, ходили по Москве слухи, что в уникальной коллекции А. А. Бахрушина, страстного собирателя театральных реликвий, тайно хранились черепа Щепкина и Гоголя…
А неистощимый на выдумки Лидин поражал слушателей новыми сенсационными подробностями: дескать, когда прах писателя везли из Данилова монастыря в Новодевичий, кое-кто из присутствовавших на перезахоронении не удержался и прихватил себе на память некоторые реликвии. Один будто бы стащил ребро Гоголя, другой - берцовую кость, третий - сапог. Сам Лидин даже показывал гостям том прижизненного издания гоголевских сочинений, в переплет которого он вделал кусок ткани, оторванный им от сюртука лежавшего в гробу Гоголя.
В своем завещании Гоголь стыдил тех, кто «привлечется каким-нибудь вниманием к гниющей персти, которая уже не моя». Но не устыдились ветреные потомки, нарушили завещание писателя, нечистыми руками на потеху стали ворошить «гниющую персть». Не уважили они и его завет не ставить на его могиле никакого памятника.
Аксаковы привезли в Москву с берега Черного моря камень, по форме напоминающий Голгофу - холм, на котором был распят Иисус Христос. Этот камень стал основанием для креста на могиле Гоголя. Рядом с ним на могиле установили черный камень в форме усеченной пирамиды с надписями на гранях.
Эти камни и крест за день до вскрытия гоголевского захоронения были куда-то увезены и канули в Лету. Лишь в начале 50-х годов вдова Михаила Булгакова случайно обнаружила гоголевский камень-Голгофу в сарае гранильщиков и ухитрилась установить его на могиле своего мужа - создателя «Мастера и Маргариты».
Не менее таинственна и мистична судьба московских памятников Гоголю. Мысль о необходимости такого монумента родилась в 1880 году во время торжеств по поводу открытия памятника Пушкину на Тверском бульваре. А через 29 лет, к столетию со дня рождения Николая Васильевича 26 апреля 1909 года, на Пречистенском бульваре был открыт памятник, созданный скульптором Н. Андреевым. Эта скульптура, изображавшая глубоко удрученного Гоголя в момент его тяжких раздумий, вызвала неоднозначные оценки. Одни восторженно хвалили ее, другие яростно порицали. Но все соглашались: Андрееву удалось создать произведение высочайших художественных достоинств.
Споры вокруг самобытной авторской трактовки образа Гоголя не продолжали утихать и в советское время, не терпевшее духа упадка и уныния даже у великих писателей прошлого. Социалистической Москве требовался другой Гоголь - ясный, светлый, спокойный. Не Гоголь «Выбранных мест из переписки с друзьями», а Гоголь «Тараса Бульбы», «Ревизора», «Мертвых душ».
В 1935 году Всесоюзный Комитет по делам искусств при Совнаркоме СССР объявляет конкурс на новый памятник Гоголю в Москве, положивший начало разработкам, прерванным Великой Отечественной войной. Она замедлила, но не остановила эти работы, в которых участвовали крупнейшие мастера скульптуры - М. Манизер, С. Меркуров, Е. Вучетич, Н. Томский.
В 1952 году, в столетнюю годовщину со дня смерти Гоголя, на месте андреевского памятника установили новый монумент, созданный скульптором Н. Томским и архитектором С. Голубовским. Андреевский же памятник был перенесен на территорию Донского монастыря, где простоял до 1959 года, когда, по ходатайству Министерства культуры СССР, его установили перед домом Толстого на Никитском бульваре, где жил и умер Николай Васильевич. Чтобы пересечь Арбатскую площадь, творению Андреева потребовалось семь лет!
Споры вокруг московских памятников Гоголю продолжаются даже сейчас. Некоторые москвичи в перенесении памятников склонны усматривать проявление советского тоталитаризма и партийного диктата. Но все, что ни делается, делается к лучшему, и Москва сегодня имеет не один, а два памятника Гоголю, равно драгоценному для России в минуты как упадка, так и просветления духа.
ПОХОЖЕ, ГОГОЛЬ БЫЛ СЛУЧАЙНО ОТРАВЛЕН ВРАЧАМИ!
Хотя мрачный мистический ореол вокруг личности Гоголя в значительной мере был порожден кощунственным разорением его могилы и нелепыми выдумками безответственного Лидина, многое в обстоятельствах его болезни и смерти продолжает оставаться загадочным.
В самом деле, от чего мог умереть сравнительно молодой 42-летний писатель?
Хомяков выдвинул первую версию, согласно которой первопричиной смерти стало тяжелое душевное потрясение, пережитое Гоголем из-за скоротечной кончины жены Хомякова Екатерины Михайловны. «С тех пор он был в каком-то нервном расстройстве, которое приняло характер религиозного помешательства,- вспоминал Хомяков.- Он говел и стал морить себя голодом, попрекая в обжорстве».
Эта версия как будто подтверждается показаниями людей, видевших, какое действие оказали на Гоголя обличительные беседы отца Матфея Константиновского. Именно он требовал, чтобы Николай Васильевич соблюдал строгий пост, требовал от него особого рвения в исполнении суровых наставлений церкви, корил и самого Гоголя, и Пушкина, перед которым Гоголь благоговел, за их греховность и язычество. Обличения красноречивого священника так потрясли Николая Васильевича, что однажды он, прервав отца Матфея, буквально простонал: «Довольно! Оставьте, не могу далее слушать, слишком страшно!» Свидетель этих бесед Тертий Филиппов был убежден, что проповеди отца Матфея настроили Гоголя на пессимистический лад, убедили его в неизбежности близкой смерти.
И все-таки нет никаких оснований считать, что Гоголь сошел с ума. Невольным свидетелем последних часов жизни Николая Васильевича стал дворовый человек одной симбирской помещицы фельдшер Зайцев, который в своих воспоминаниях отмечал, что за сутки до кончины Гоголь был в ясной памяти и здравом рассудке. Успокоившись после «лечебных» истязаний, он дружески беседовал с Зайцевым, расспрашивал о его жизни, сделал даже поправки в стихах, написанных Зайцевым на смерть его матери.
Не подтверждается и версия, будто Гоголь умер от голодного истощения. Взрослый здоровый человек может обходиться совсем без еды 30-40 дней. Гоголь же постился всего 17 дней, да и то не отказывался от пищи полностью…
Но если не от сумасшествия и голода, то не могла ли стать причиной смерти какая-нибудь инфекционная болезнь? В Москве зимой 1852 года свирепствовала эпидемия брюшного тифа, от которого, кстати, скончалась Хомякова. Именно поэтому Иноземцев при первом осмотре заподозрил, что у писателя тиф. Но неделю спустя консилиум врачей, созванный графом Толстым, объявил, что у Гоголя не тиф, а менингит, и назначил тот странный курс лечения, который иначе чем «истязанием» невозможно назвать…
В 1902 году доктор Н. Баженов издал небольшую работу «Болезнь и смерть Гоголя». Тщательно проанализировав симптомы, описанные в воспоминаниях знакомых писателя и лечивших его врачей, Баженов пришел к выводу, что погубило писателя именно это неправильное, ослабляющее лечение его от менингита, которого на самом деле не было.
Думается, Баженов прав лишь отчасти. Назначенное консилиумом лечение, примененное, когда Гоголь был уже безнадежен, усугубило его страдания, но не было причиной самого заболевания, начавшегося значительно раньше. В своих заметках доктор Тарасенков, впервые осмотревший Гоголя 16 февраля, так описывал симптомы болезни: «…пульс был ослабленный, язык чистый, но сухой; кожа имела натуральную теплоту. По всем соображениям видно было, что у него нет горячечного состояния… один раз он имел небольшое кровотечение из носа, жаловался, что у него руки зябнут, мочу имел густую, темноокрашенную…».
Можно только сожалеть, что Баженов при написании своей работы не догадался проконсультироваться с врачом-токсикологом. Ведь описанные им симптомы болезни Гоголя практически неотличимы от симптомов хронического отравления ртутью - главным компонентом того самого каломеля, которым пичкал Гоголя каждый приступавший к лечению эскулап. В самом деле, при хроническом отравлении каломелем возможны и густая темная моча, и различного рода кровотечения, чаще желудочные, но иногда и носовые. Слабый пульс мог быть следствием как ослабления организма от лощения, так и результатом действия каломеля. Многие отмечали, что на протяжении всей болезни Гоголь часто просил пить: жажда - одна из характеристик и признаков хронического отравления.
По всей вероятности, начало роковой цепи событий положило расстройство желудка и то «слишком сильное действие лекарства», на которое Гоголь жаловался Шевыреву 5 февраля. Поскольку желудочные расстройства тогда лечили именно каломелем, не исключено, что прописанным ему лекарством был именно каломель и прописал его Иноземцев, который через несколько дней заболел сам и перестал наблюдать больного. Писатель перешел в руки Тарасенкова, который, не зная, что Гоголь уже принял опасное лекарство, мог еще раз прописать ему каломель. В третий раз Гоголь получил каломель уже от Клименкова.
Особенность каломеля заключается в том, что он не причиняет вреда лишь в том случае, если сравнительно быстро выводится из организма через кишечник. Если же он задерживается в желудке, то через некоторое время начинает действовать как сильнейший ртутный яд сулема. Именно это, по-видимому, и произошло с Гоголем: значительные дозы принятого им каломеля не выводились из желудка, так как писатель в это время постился и в его желудке просто не было пищи. Постепенно увеличивающееся в его желудке количество каломеля вызвало хроническое отравление, а ослабление организма от недоедания, упадка духа и варварского лечения Клименкова лишь ускорило смерть…
Было бы нетрудно проверить эту гипотезу, исследовав с помощью современных средств анализа содержание ртути в останках. Но не уподобимся кощунственным эксгуматорам тридцать первого года и не будем ради праздного любопытства тревожить вторично прах великого писателя, не будем снова сбрасывать надгробные камни с его могилы и передвигать с места на место его памятники. Все, связанное с памятью Гоголя, пусть сохранится навсегда и стоит на одном месте!
По материалам:
Игорь Золотусский в своей книге-биографии о Гоголе писал: «На похороны (Е. Хомяковой) он (Гоголь) не явился, сославшись на болезнь и недомогание нервов. Он сам отслужил по покойной панихиду в церкви и поставил свечу. При этом он помянул, как бы прощаясь с ними, всех близких его сердцу, всех отошедших из тех, кого любил. «Она как будто в благодарность привела их всех ко мне, - сказал он Аксаковым, - мне стало легче».
- «Почему же страшна? Только бы быть уверену в милости Божией к страждущему человеку, и тогда отрадно думать о смерти», - обратились к Гоголю.
Николай Васильевич сказал: «Но об этом надобно спросить тех, кто перешел через эту минуту».
До смерти писателя оставалось 10 дней, Николай Васильевич в порыве мучительного кризиса души сжег оригинал второго тома «Мертвых душ», вместе с ними в топку пошли еще некоторые бумаги. После этого акта он сказал Хомякову: «Надобно уж умирать, я уже готов и умру...»
Сразу же после сожжения рукописей Гоголь лег в постель и больше с нее не вставал. Единственное, что он употреблял - теплое красное вино, разбавленное водой.
Хозяин дома, где жил известный писатель, собрал у кровати Гоголя лучших врачей Москвы. Николай Васильевич лежал спиной ко всем своим гостям, писатель смотрел в стену, на нем был халат и сапоги, его взор устремился к иконе Божьей матери. Гоголь утверждал, что перед сожжением рукописей он слышал голоса с того света, такие же голоса перед смертью «пришли» к отцу писателя. Гоголь твердо решил, что смерть близка.
Писатель больше не хотел жить, ведь он не мог писать, свое существование он считал более невозможным. Можно сказать, что его уход из жизни будто был самостоятельным. Все вокруг считали, что писатель сошел с ума, ведь он не ел, не хотел бороться со своим состоянием, все время твердил о смерти. Казалось, что умирала душа писателя, а тело просто не смогло долго сопротивляться.
Не потеряйте "Главную тему" в огромном информационном вале, если хотите получать оперативные комментарии и новости:
Также будем рады вам в наших сообществах во ВКонтакте , Фейсбуке , Одноклассниках ...
Медики были не в силах поставить больному диагноз, вариантов было много - воспаление в кишечнике, тиф, нервическая горячка и даже помешательство. При жизни писателя немногие понимали, вот у смертного одра собрались те, кто попросту принимал его за сумасшедшего.
Вяземскому писатель в 1852 году написал такое письмо о необходимости написания завещания:
«... завещанье после себя потомству, которое так же должно быть нам родное и близкое нашему сердцу, как дети близки сердцу отца (иначе разорвана связь между настоящим и будущим)...»
Закончилась жизнь Гоголя в постели, пульс исчез, он захрипел, глаза раскрылись, но это был обморок, который продлился пару минут. После этого события Гоголь вовсе стал неживым - он не просил даже пить, все время лежал на спине и не говорил ни слова. Такие данные предоставил Доктор Тарасенков, который наблюдал последний день Гоголя. Доктор рассказал следующее: «... я положил кувшин с горячею водою, стал почаще давать проглатывать бульон, и это, по-видимому, его оживляло; однако ж вскоре дыхание сделалось хриплое и еще более затрудненное; кожа покрылась холодною испариною, под глазами посинело, лицо осунулось, как у мертвеца. В таком положении оставил я страдальца...»
Официально смерь Гоголя зафиксирована в восемь часов утра 21 февраля 1852 года. В этот момент в комнате присутствовала Е. Ф. Вагнер, она написала в тот же день М. П. Погодину:
«...Николай Васильевич скончался, был все без памяти, немного бредил, по-видимому, он не страдал, ночь всю был тих, только дышал тяжело; к утру дыхание сделалось реже и реже, и он как будто уснул...»
По мнению доктора Баженова, Гоголя неверно лечили, врач считает, что писатель страдал периодическим психозом. Скончался Николай Васильевич, по мнению Баженова, от «истощения и острого малокровия мозга, обусловленного как самою формою болезни, - сопровождавшим, ее голоданием и связанным с нею быстрым упадком питания и сил, - так и неправильным ослабляющим лечением, в особенности кровопусканием».
Легенда о летаргическом сне Гоголя ушла в народ после перезахоронения писателя с территории Даниловского монастыря на Новодевичье кладбище. Якобы, при эксгумации было выявлено, что внутренняя сторона крышки гроба была исцарапана. Именного такого конца всю жизнь боялся писатель. Кто знает, легенда это или реальность.
