Вот честно сказать интересно мы живём. Учимся разговаривать с младенческих лет, с тех же лет считаем, что в разговорном жанре учиться уже больше некуда. Но вот действительно ли это так? Сомневаюсь. Один вопрос. Интересно, почему святых называем на ты, а своего начальника на работе называем на Вы да ещё и с большой буквы? Или почему к вышестоящим и незнакомым принято обращаться на Вы, а близким говорим - Ты? Что за несправедливость? На самом деле тут всё не так просто, как кажется на первый взгляд.
Что, если я скажу вам тебе, что уважительное отношение- на ты , а на вы всегда называли только врагов? не веришь? Сейчас попытаюсь всё изложить по порядку...
И так, давайте просто в качестве примера приведу выдержку из самой распространённой молитвы:
…Да святится имя Твое ; Да приидет Царствие Твое ; Да будет воля Твоя …
Так почему же, как уже говорил выше, со своим начальником на Вы и с большой буквы, а с Богом, творцом- на ты? Пожалуй отвечу на цитату цитатой. Предлагаю тебе прочесть цитату из книги Михаила Николаевича Задорнова, где он уже ответил на этот вопрос:
Какие сильные слова-лекарства придумывали наши пращуры… Ведь изначально на «вы» называли только врагов. «Иду на вы!» «Вий» - властитель тьмы. Так что «вы» - это не уважительное, а наоборот - «не приблизиться к врагу». А Бога и того, кого любишь, - только на «ты»!
Согласитесь, нелепо в молитвах говорить: «Боже, простите вы меня»? Или сказать любимой жене: «Вы меня не накормите завтраком?» Можно, конечно, и так выразиться, но только если хотите над собственной женой поиздеваться.
А сейчас, когда я ответил на главный вопрос, давайте немного рассудим логически. Ведь достаточно просто подключить логику, чтоб понять. Если человек один- то и соответственно обращаться к нему надо на ты, ты один, почему я буду обращаться на вы, как будто вас тут много? Ведь так? И в доказательство того- один факт. Вспомните, что к Ивану Грозному всегда обращались на ты. И он не обижался т.к. на то время язык ещё не был столь исковеркан.
Интересный факт, в английском языке вообще в принципе отсутствует «ты». Есть только «you», что можно перевести как вы. Так как же так получилось, что такая традиция появилась у нас? На самом деле не секрет, что Пётр I много западных обычаев приказным порядком в русское сознание внедрял. И выканье, было одним из них.
Он просто ввёл в России «Табель о рангах », по которому ко всем вышестоящим (по рангу) надлежало обращаться на Вы, и называть их каким-нибудь «Вашим благо-высокородием». А за нарушение этого правила полагался штраф в размере двухмесячного жалования, причем назначен оный мог как за тыкание вышестоящему, так и за выкание нижестоящему. А если учесть, что треть этих денег полагалась доносителю, то нарушать его было... небезопасно. Таким вот образом в России насильственно, под угрозой штрафа, ввели западное выканье. Простому человеку,понятно, тыкали все: «он же - мужик, а мы тут с эдаким европейским выпендроном, и уважаем только тех, кто с нами в одну социальную игру играет, и кто выигрывает... в ней... у нас». И заметьте (это важно): сначала обращение на вы вводилось, чтобы подчеркнуть социальное неравенство: ты к императору на Вы, он к тебе - на ты; к вышестоящим по рангу - на Вы, они к тебе - на ты... Т.е., выканье выражало социальный статус, положение в социальной структуре, а не уважение к человеку. Уже потом сознание адаптирует: положение -> уважение к положению -> уважение, затем они сплетаются... И вот уже естественное желание человека - чувствовать уважение окружающих, слышать к себе уважительное обращение - толкает его к тому, чтобы занимать положение, к этой «гонке по вертикали»...
Вместо послесловия...
В общем то может показаться, что я тут призываю резко перестать вы кать и начать ты кать, но... Всё же наверное есть моменты, когда общественное мнение уже на столько укоренилось, что "правильных" могут понять "не правильно". И это один из таких случаев. По этому я данной публикацией никого ни к чему не призываю, а то в современных реалиях, если начать тыкать всем и каждому... Боюсь и по тыкалке получить можно! :)
Вроде бы, говоря Вы, мы выражаем своё уважение к человеку - к вышестоящим и незнакомым принято обращаться на Вы.
Но почему тогда близким говорим - Ты? Неужели, мы их меньше уважаем, чем тех, чужих? Может, дело не в уважении... А в чём? Дабы понять это, давай вернёмся в прошлое. Откуда и зачем пошло это - ВЫканье?
Ведь во всех древних языках: др.греческом, латинском, др.русском – обращение было только на ТЫ, это и понятно: коли един человек, то и говорить к нему нужно в единственном числе: Ты. На Руси люди испокон веков обращались друг к другу на Ты.
Перед началом военного похода князь Святослав посылал к врагу гонца с кратким посланием - «Иду на Вы!». В древнерусском языке именительный и винительный падежи совпадали, таким образом, Святослав говорил «Иду на Вас», сознательно предупреждая о своих военных планах, что на первый взгляд противоречит здравому смыслу, однако у Святослава был свой расчёт.
Конечно же, и на Руси люди испокон веков обращались друг к другу на ты. Даже к Богу взывали – Ты. Ивану Грозному говорили Ты, и он не обижался, ибо это естественное, нормальное обращение – на Ты, общепринятое тогда: к одному человеку как к одному и обращаться.
Выканье к нам пришло относительно недавно, в петровские времена, как некая западная мода, новомодное веяние. Тогда Пётр I много западных обычаев приказным порядком в русское сознание внедрял. И ВЫканье, было одним из них.
Хотя оно могло бы нам и вовсе не привиться – осталось бы некой чужестранной диковиной, но в 1722г. от Р.Х. Пётр I ввёл в России «Табель о рангах», по которому ко всем вышестоящим (по рангу) надлежало обращаться на ВЫ, и называть их каким-нибудь «Вашим благо-ВЫсокородием». А за нарушение этого правила полагался штраф в размере двухмесячного жалования, причём назначен оный мог как за ТЫкание вышестоящему, так и за ВЫкание нижестоящему.
А если учесть, что треть этих денег полагалась доносителю, то нарушать его было... небезопасно. Таким вот образом в России насильственно, под угрозой штрафа, ввели западное ВЫканье. Простому человеку, понятно, ТЫкали все: «он же - мужик, а мы тут с эдаким европейским ВЫпендроном, и уважаем только тех, кто с нами в одну социальную игру играет, и кто выигрывает... в ней... у нас».
И заметь (это ВАЖНО): сначала обращение на ВЫ вводилось, чтобы подчеркнуть социальное неравенство: ТЫ к императору на ВЫ, он к тебе – на ТЫ; к вышестоящим по рангу – на ВЫ, они к тебе – на ТЫ... Т.е., ВЫканье выражало социальный статус, положение в социальной структуре, а не уважение к человеку. Уже потом сознание адаптирует: положение -> уважение к положению -> уважение, затем они сплетаются...
И вот уже эгоистическое желание человека – чувствовать уважение окружающих, слышать к себе уважительное обращение - толкает его к тому, чтобы занимать положение, к этой «гонке по вертикали»...
На наше благословенное Отечество движется атлантистская волна чуждой нам англо-саксонской культуры. Стало модным обращение ВЫ решительно ко всем возрастам. Казалось бы невинная и даже цивилизованная примета последнего времени: полностью заменить местоимение ТЫ на ВЫ. Но у Славянах ТЫ всегда означало доверительность, выражало чувство братства, общинный, вечевой дух народа. Мы даже к Богам обращаемся "на ты", что подчёркивает особенную интимность и расположение к единению.
Русское ВЫ означает признание почтённых возраста, должности, индивидуальности, тогда как английское универсальное you есть признак индивидуализма, безысходной разобщённости. У англо-саксов вообще отсутствует сокровенное ТЫ. Есть архаическое thou (тау), и то это санскритское (= Славянское) ТЫ. До середины ХХ века в России многие совсем незнакомые люди обращались друг к другу "брат(ок)", "сестр(иц)а". Теперь же слышишь: "гражданин", "гражданка", "мужчина", "женщина". Когда Якубович в своей "Стране дураков" обращается к дитяти "на ВЫ", этот слащавый чуждый нам этикет, как не покажется странным, работает на разрушение Наших Традиций, Нашего менталитета (в чём Запад немало преуспел). Для Запада Славянское ты - признак варварства и некультурности.
В подтверждение того, сколь задушевным является Славянское ты, исчезнувшее у англо-саксов, хочется напомнить стихотворение Пушкина.
Пустое ВЫ сердечным ТЫ
Она, обмолвясь, заменила,
И все счастливые мечты
В душе влюблённой возбудила.
Пред ней задумчиво стою;
Свести очей с неё нет силы;
И говорю ей: как ВЫ милы!
И мыслю: как тебя люблю!
Не стоит расслабляться по поводу западной "культуры" и его елейного ВЫ. Сэры, мэры и пэры не ориентированы на братство ни меж собой, ни, тем более, с простым народом, от которого они ограждены "золотым занавесом". А между братьями ТЫ не есть признак отсутствия культуры, напротив, ВЫ является абсурдным.
В современном русском языке эти слова считаются устаревшими. Они давно ушли из нашей повседневной речи. Очи, уста и прочие древние названия частей тела сегодня встретишь разве что у классиков или в исторической литературе.
Лицо
Сейчас мы почти не употребляем старинное существительное «око», хотя многие знают, что оно является синонимом слова «глаз». Лингвист Крылов предполагает, что «око» имеет индоевропейскую природу, так как похожие слова имеются и в латинском (oculus), и в немецком (аuge), и в английском (eye) языках. Согласно «Толковому словарю» известного языковеда Владимира Даля, глазное веко раньше было «веждой», а Крылов в своем «Этимологическом словаре» пишет, что когда-то так называли и глаза. По мнению Крылова, произошло это существительное от глагола «видеть». Уста - это слово тоже пока знакомо многим. Так раньше называли губы. Знаменитый исследователь славянских языков Макс Фасмер предполагал, что появились «уста» благодаря «устью» (в значении «исток»), а вовсе не наоборот. Ланита - это устаревшее обозначение щеки. Как указывает в своем «Этимологическом словаре русского языка» лингвист Николай Шанский, «ланиты» произошли от общеславянского «olnita», то есть «изогнутая часть тела». В «Толковом словаре» под редакцией Ожегова и Шведовой имеется и еще одно забытое слово «чело» или попросту «лоб». В «Этимологическом словаре школьника» Успенского указывается на то, что «чело» произошло от латинского «цэльзус» - «высокий».
Руки
Советский лингвист Дмитрий Ушаков относил к старинным словам и «шуйцу». Так в древности называли левую руку. Существительное «шуйца» берет свое начало от прилагательного «шуий», обозначавшего направление движения. Макс Фасмер считал, что слово «шуий» родственно индоевропейскому «savyás» - «левый». Десница - это слово пока тоже на слуху. Десница - это правая рука. Макс Фасмер считал, что корни «десницы» следует искать в праиндоевропейском языке: к примеру, «daksinas» - ловкий. Согласно словарю Даля, палец раньше именовали перстом. Причем, не важно, где этот палец находился: на руке или на ноге. Уменьшительную форму «перстик» могли применить для обозначения мизинца. Языковед Крылов пишет, что близкие по звучанию слова встречаются во многих индоевропейских языках.
Ноги
Гача - именно так, как указывал Даль, давным-давно называли ноги, а точнее часть ноги от колена до талии. Шведский лингвист Лиден предполагал, что данное существительное имеет родство с некоторыми древними словами, обозначающими зад животного. Примечательно, что в словаре Даля написано, что «гачей» наши предки окрестили еще и штаны. «Этимологический словарь» Семенова сообщает, что в Древней Руси нога называлась «песь», от латинского «pedis» - «нога». А лодыжка (голень), согласно трудам лексикографа Преображенского, именовалась тогда «глезна».
Туловище
Языковед Ушаков поместил в свой словарь и такое существительное как «рамена». Когда-то такое название носили плечи. Шанский указывал на то, что это слово является общеславянским и встречается во многих языках в форме «arm» («рука»). Согласно «Толковому словарю» Ожегова, бедра и поясницу раньше величали «череслами» (или «чреслами»). Немецкий языковед-славист Бернекер высказывал предположение о том, что «чересла» возникли благодаря праславянскому «čerslo» («перегородка»). Живот мы и сейчас нередко называем «брюхом», но теперь исключительно с оттенком пренебрежения. Как пишет лингвист Крылов, первоначально это общеславянское слово обозначало «выпуклость».
М.Н. Катков
На Руси не может быть иных партий, кроме той, которая заодно с русским народом
Беспрерывно, от раннего утра до позднего вечера, толпы народные в Петербурге идут и идут нескончаемой вереницей к месту, ознаменованному мученической смертью русского царя, павшего от изменнической руки, направленной заклятыми врагами его народа. На месте крови обыденно устроена часовня из зелени, беспрерывно наполняемая приносимыми цветами и венками; в часовне -- икона Богоматери. Почти две недели прошло со дня события, а поток народный не прерывается, не слабеет. Тысячи идут и идут, люди всех сословий и возрастов, матери с грудными младенцами. В толпе перед часовней слышатся слова молитвы и рыдания. А в это самое время поодаль воины либерализма об одежде его мечут жребий... Очувствуются ли они, образумятся ли эти лжелибералы, окажется ли в них достаточно честности и гражданского мужества, чтобы возвыситься и над самолюбием, и над ходячим обманом и проклясть то, что они зовут либерализмом и что по-русски зовется звонким словом "измена" -- измена своему народу, а затем, волей или неволей, и всему остальному... В нашем образованном обществе первый признак человека политически незрелого и mente capti (умалишенный (лат.)) есть мысль о либерализме и консерватизме как двух партиях в России. Зато первым признаком ума, стряхнувшего с себя обман, будет отречение от этого фальшивого деления, навязавшегося нам со стороны и отуманившего нас. Оно внесло в наши умы первую смуту, из которой одно за другим, возрастая числом и размерами, выходят все наши гибельные недоразумения. Так как мы жить своим умом не привыкли и не привыкли отдавать себе самостоятельный отчет в собственных делах своих, так как мы не можем обойтись без того, чтобы не смотреть по сторонам и не приравниваться к чужим образцам, то не худо нашим так называемым либералам и консерваторам оглянуться на страну, где политические партии выходят начистоту и очерчиваются с особенной яркостью. В стране, во многом глубоко несходной с нами, но также великой и смотрящей в будущее, -- в Северной Америке нет и помину о партиях либеральной и консервативной в политическом смысле. Зато там есть две партии, которые постоянно и открыто борются между собой. В первой -- вся центростремительная сила государства, на которой зиждется его единство и держится его целость, патриотический дух и национальное чувство; это партия государственная, которая в Америке зовется республиканской. Другая представляет собой движение центробежное, партия расторжения и разложения, которая от этапа к этапу влечет людей к измене и бунту; она зовется в Америке демократической партией. Всем известно, в которой из этих двух партий великой заатлантической страны присутствует дух жизни и свободы и которая, напротив, была оплотом рабства. Дух космополитизма, нечистый дух политической безнравственности, расторжения и разложения -- вот что роднит наших либералов с антинациональной партией в Северной Америке и в чем не уступят им и так называемые наши консерваторы, которые забыли свой народ и ратуют лишь за отвлеченные принципы. В России государственную партию составляет весь русский народ. Гнилой либерализм и гнилой консерватизм оказываются только в нашем гнилом космополитическом и поверхностном образовании. В годину опасности и великих событий, когда могущественно поднимается в сердцах народное чувство, гниль исчезает, умы оживляются и все противогосударственное, все противонародное, всякая политическая безнравственность и предательство с трепетом прячется в свои норы. Все поистине великое и плодотворное зачинается в эти минуты пробуждения народного духа. И вот ввиду опасности, грозящей нам страшными смутами, ввиду совершившегося беспримерного злодеяния, ввиду этого надругательства над нашим народом, этого предательства, вступившего в союз с анархией, -- неужели в нас не пробудится во всем своем могуществе русский народный дух? Неужели не пора исчезнуть всяким партиям на Руси, кроме той, которая едина с русским народом? Впервые статья была опубликована в газете "Московские ведомости" No 72 за 1881 г.
Жизнь женщин на Руси определялась, во-первых, христианскими канонами, во-вторых, системой традиций. Существовали вещи, которые являлись для русской женщины унижением или использовались в качестве наказания за те или иные прегрешения.
Хождение с непокрытой головой
Незамужние девушки имели право ходить с непокрытой головой, а вот замужние женщины - нет. Обычно женщина заплетала волосы в косы, укладывала их вокруг головы, а сверху надевала головной убор - это могли быть платок, кокошник или кичка. Обычай закрывать волосы возник еще в глубокой древности. Крестьяне считали, что женщина с непокрытыми волосами может притянуть в дом несчастья: болезни, неурожай, падеж скота. Если женщина по какой-то причине появлялась на людях с непокрытыми волосами, это было верхом неприличия. Считалось, что этим она позорит и себя, и мужа, и родителей, которые не внушили ей нормы морали. За это ее могли даже избить, что вообще на Руси являлось нормой. Между прочим, снять с замужней женщины головной убор считалось страшным оскорблением. Так поступали с женщиной, когда хотели ее опозорить. Отсюда и пошло выражение «опростоволоситься» - опозориться.
Острижение волос
Обрезание женщинам и девушкам кос практиковалось по самым разным поводам. Помещики до отмены крепостного права приказывали обрезать косы служанкам за различные провинности. Состричь волосы могли родные или муж женщины за блуд или измену.
Общение с посторонними
Если в эпоху языческого славянства жизнь у женщин была достаточно вольная - они могли участвовать в играх, плясках, хороводах, да и на плотские утехи до замужества наши предки славяне смотрели сквозь пальцы, то после прихода христианства русским женщинам (во всяком случае - представительницам высшего сословия) предписывалось целыми днями сидеть в теремах и заниматься, к примеру, рукоделием. Им запрещалось без позволения мужа вступать в разговоры с посторонними людьми, скажем, принимать у себя в тереме гостей, брать от них подарки. Это считалось страшным позором.
Утрата целомудрия
Если в дохристианской Руси физической девственности не придавали особого значения, то с приходом христианства все изменилось. Конкретные наказания за добрачный грех практиковались редко (разве что порка согрешившей девки3 отцом или братом). Но вот ворота дегтем в доме «блудницы» мазали во многих российских регионах. Общественное порицание считалось худшим позором для девушки. В Западной Сибири добрачное сожительство не осуждалось, но унизительным для девицы считалось, если грех нельзя было «покрыть венцом», то есть, если ее любовник, согрешив, не мог или отказывался жениться. К наличию или отсутствию девственности в большинстве российских регионов относились очень строго, ведь только если он был у жены первым, мужчина мог быть уверен в своем отцовстве. Также целомудрие считалось гарантией того, что женщина будет верна в браке. Даже на царских свадьбах было принято демонстрировать собравшимся гостям наутро после первой брачной ночи окровавленную рубашку новобрачной. Например, так поступил русский царь Федор Алексеевич, женившись в 1679 году на Агафье Грушецкой, о которой пустили было слух, что она якобы «нечиста». Женщин, вступавших в брак не девственницами, ожидала печальная участь в семье супруга: их всячески унижали, заставляли выполнять самую чёрную работу. Кроме того, мужья часто периодически их избивали «за позор» и никогда не забывали их греха.
