“Обилие” лирических отступлений в столь важных, возможно центральных, произведениях двух писателей - Пушкина и Гоголя - объясняется и многими общими чертами, и некоторыми различиями. Попробуем же проследить эту схожесть и отличия и понять место лирических отступлений в каждом из произведений.
Возможность лирических отступлений заявлена и Пушкиным, и Гоголем в жанре. “Евгений Онегин” - это не просто роман, а роман в стихах (“дьявольская разница!”), Пушкин особо подчеркивает соединение эпического и лирического жанров. Его роман в стихах - не только повествование о жизни героев, но и лирическое произведение, наполненное авторской индивидуальностью.
То же происходит и в прозаической “поэме” (именно так определяет Гоголь свое творение) “Мертвые души”. Ведь на самом деле это не только история чичиковской авантюры, а песня о России, глубоко личные размышления и переживания Гоголя.
С помощью лирических отступлений Пушкин вводит в художественную ткань романа свою эпоху с ее бытом (почти вся I глава), реальными людьми, которых не мог не узнать читатель (“Фонвизин, друг свободы”, “переимчивый Княжнин”, “Озеров с младой Семеновой”, “наш Катенин”, “колкий Шаховской” и многие другие). В этом важная роль лирических отступлений - расширение художественного пространства, то, что делает “Онегина” “энциклопедией русской жизни”. Ухватившись за какую-нибудь деталь, Пушкин дополняет, оживляет ее своим личностным восприятием, волной ассоциаций, создающими впечатление полной достоверности. Лирические отступления такого рода похожи на живое общение автора и его героев; так мгновенна реакция Пушкина: стоит Онегину поехать на бал, а поэт уже восклицает:
Во дни веселий и желаний Я был от балов без ума...
Далее он пускается в столь долгие рассуждения о дамских ножках (“Ах, ножки, ножки! где вы ныне?..”), что позже ему приходится извиняться перед читателем:
В начале моего романа
(Смотрите первую тетрадь)...
Я занялся воспоминаньем
О ножках мне знакомых дам.
Пора мне сделаться умней,
В делах и слоге поправляться,
И эту пятую тетрадь
От отступлений очищать.
Но все же лирические отступления занимают большую часть романа, а так как их существенная роль в том, чтобы ввести в роман автора, самого Пушкина, то он фактически оказывается главным героем, а то, что читатель узнает о нем, едва ли не важнее для Пушкина всей истории Онегина и Татьяны. Все чаще он переходит к собственным переживаниям:
Хоть я сердечно
Люблю героя моего,
Хоть возвращусь к нему, конечно,
Но мне теперь не до него.
Но об этом после, обратимся теперь к Гоголю. У него роль “бытовых” пушкинских отступлений играют развернутые сравнения - “лесенки”, в которых Гоголь, оттолкнувшись от мелкой детали, уходит далеко за пределы сюжета, однако у Гоголя это чаще всего случайные, ничем не мотивированные ответвления дороги его поэмы “мужское, круглое, широкое лицо, как молдаванские тыквы, называемые горлянками, из которых делают на Руси балалайки, двухструнные легкие балалайки, красу и потеху ухватливого двадцатилетнего парня...” и т. д. Но главная тема поэмы - Россия, и все лирические отступления хотя бы краешком затрагивают, развивают эту тему даже в приведенном отрывке: “из которых делают на Руси... Гоголевские лирические отступления, как и пушкинсше, служат расширению художественного пространства, сознанию целостного образа Руси - от бытовых деталей обобщения: “Покой был известного рода, ибо гостиница была тоже известного рода, то есть именно такая, как бывают гостинцы в губернских городах...” и т. д.) до масштабных, наполненных философским содержанием образов птица-тройка Что касается бытовых деталей, которые становятся предметом иронии автора, то это встречается и у Пушкина:
Когда благому пэосвещеныо
Отдвинем более границ,
Со временем (по расчисленью
Философические таблиц,
Лет чрез пятьсот)
Дороги, верно,
У вас изменятся безмерно...
Теперь у нас дорэги плохи,
Мосты забытые гниют...
и т. д. Именно тем дороги - вторая важнейшая тема “Мертвых душ”, связанная с темой России. Дорога - образ, организующий весь сюжет, и себя Гоголь вводит в лирические отступления как человека пути. “Прежде, давно, в лета моей юности... мне было
весело подъезжать в первый раз к незнакомому месту... Теперь равнодушно подъезжаю ко всякой незнакомой деревне и равнодушно гляжу на ее пошлую наружность; моему охлажденному взору неприятно, мне не смешно... и безучастное молчание хранят мои недвижные уста. О моя юностр! О моя совесть!”
Пушкин в конце VI главы романа тоже прощается со своей молодостью:
Мечты, мечты! где ваша сладость?
Где вечная к ней рифма, младость?
Ужель мне скоро тридцать лет?
Однако настроение Пушкина совсем иное, ему не свойственна гоголевская мрачная тоска; он принимает все, что случается с ним, что досылает ему судьба, спокойно:
Но так и быть: простимся дружно,
О юность легкая моя!
Благодарю за наслажденья,
За грусть, за мидые мученья...
За все, все твои дары
Благодарю тебя... Довольно!
С ясною душою
Пускаюсь ныне в новый путь
От жизни прошлой отдохнуть.
Пушкин в лирических отступлениях - живой человек со своей судьбой, мыслями и воспоминаниями. И отношения со своими героями он строит, как с живыми людьми. Окруженные множеством литературных “образцов” (Клариса, Юлия, Дельфина, Вольмар, Вертер, Грандисон), они не оказываются ни одним из них (“Но наш герой, кто б ни был он, уж верно не был Грандисон”). Очень интересны рассуждения Пушкина о литературе, различных ее направлениях: классицизме, над которым Пушкин подтрунивает, романтизме, от которого отходит, почувствовав, что он устарел. Все это написано не вполне серьезно, в шутливом тоне:
Свой слог на важный лад настроя,
Бывало, пламенный творец
Являл нам своего героя
Как совершенства образец.
Это похоже на рассуждения Гоголя о разных “типах” писателей: “Счастлив писатель, который мимо характеров скучных, противных... не касаясь земли, весь повергался в свои далеко отторгнутые от нее и возвеличенные образы... Нет равного ему в силе - он бог! Но не таков удел и другая судьба писателя, дерзнувшего вызвать наружу все, что ежеминутно пред очами и чего не зрят равнодушные очи... Ибо не признает современный суд, что равно чудны стекла, озирающие солнцы и передающие движенье незамеченных насекомых... Сурово его поприще, и горько почувствует он свое одиночество”. Гоголь причисляет себя именно к последнему “типу”. В конце своей поэмы он отвечает на возможные обвинения “со стороны так называемых патриотов”, требующих, чтобы все сказанное о России было одинаково похвальным, хорошим, возвышенным, притчей о Кифе Мокиевиче и Мокии Кифовиче, обвиняя “думающих не о том, чтобы не делать дурного, а том, чтобы не говорили, что они делают дурное”. Одновременно Гоголь говорит и о “ценителях литературы”, у которых свое представление о цели писательского труда (“Лучше же представляйте нам прекрасное, увлекательное”). Гоголь заранее разочарован в своих читателях: “Но не то тяжело, что будут не довольны героем, тяжело то, что живет в душе неотразима уверенность, что тем же самым героем... были бы довольна читатели”.
Совсем по-другому обращается к читателю Пушкин:
Кто б ни был ты, о мой читатель,
Друг, недруг, я хочу с тобой
Расстаться нынче как приятель.
Прости. Чего бы ты за мной
Здесь ни искал в строфах небрежных...
Дай бог, чтоб в этой книжке ты...
Хотя крупицу мог найти.
За сим расстанемся, прости!
Ну а пушкинский финал:
Промчалось много, много дней
С тех пор, как юная Татьяна
И с ней Онегин в смутном сне
Явилися впервые мне -
И даль свободного романа
Я сквозь магический кристалл
Еще не ясно различал, -
напоминает гоголевское: “И долго еще определено мне чудной властью идти об руку с моими странными героями, озирать всю громадно-несущуюся жизнь, озирать ее сквозь видный миру смех и незримые, неведомые ему слезы!”
Итак, лирические отступления - очень важная часть обоих произведений. В “Евгении Онегине” они вводят истинного главного героя романа - Пушкина, человека своей эпохи, в окружение ее атрибутов и примет. Гоголь в своей поэме выступает прежде всего как мыслитель и созерцатель, пытающийся разгадать таинственную птицу-тройку - Русь (“Не так ли и ты, Русь, что бойкая, необгонимая тройка, несешься?.. Русь! куда ж несешься ты? дай ответ. Не дает ответа”). Лирические отступления в “Мертвых душах” часто более глубокие, философски серьезные, чем пушкинские. Но, хотя и с разных сторон, оба писателя решают одну задачу: и Пушкин и Гоголь рисуют очень широкую, объемную картину русской жизни своего времени, дополняя ее собственными суждениями и авторской идивидуальностью, и главную роль в этом играют именно лирические отступления.
Исторические отступления в романе «Евгений Онегин»
«Перечитаем прежде всего эпиграфы: Дмитриева, Баратынского и Грибоедова. (11, стр. 181) Они намечают основную тему седьмой главы -- тему Москвы, куда Пушкин переносит действие романа. Эпиграфы свидетельствуют о том, что поэт смотрит на Москву не как на вторую столицу, а как на любимый русский город, с наибольшей силой и полнотой олицетворяющий Родину, средоточие одной любви, и преклоняется перед великой ролью в истории Русского государства.»(7, стр. 15)
Г. Белинский писал: «Первая половина 7-й главы,.. как-то особенно выдается из всего глубокостью чувства и дивно-прекрасными стихами.
Здесь Пушкин рассуждает о будущем России, о будущих дорогах, рассказывает о настоящих. Такое ощущение, что это ему принадлежит фраза, что на Руси две беды: дураки и дороги.
«…(Лет чрез пятьсот) дороги, верно,
У нас изменятся безмерно:
Шоссе Россию здесь и тут,
Соединив, пересекут,
Мосты чугунные чрез воды
Шагнут широкою дугой,
И заведет крещеный мир
На каждой станции трактир…»(11, стр. 194)
«Теперь у нас дороги плохи.
Мосты забытые гниют,
На станциях клопы да блохи
Заснуть минуты не дают;
Трактиров нет…»
«Зато зимы порой холодной…
…Дорога зимняя гладка…» (11, стр. 194)
И перед нами как - будто карта Москвы:
«Уж белокаменной Москвы,
Как жар, крестами золотыми
Горят старинные главы…» (11, стр. 194)
«В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе! Москва...как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось! » (11, стр. 194)
Петровский замок находился недалеко от въезда в Москву. В 1812 году, во время похода в Россию, Наполеон спасался в нем от пожара, охватившего Москву и Кремль.
«Петровский замок. Мрачно он
Недавнею гордится славой.
Напрасно ждал Наполеон ,
Последним счастьем упоенный,
Москвы коленопреклоненной
С ключами старого Кремля:
Нет, не пошла Москва моя
К нему с повинной головою.
Не праздник, не приемный дар,
Она готовила пожар
Нетерпеливому герою.
Отселе, в думу погружен,
Глядел на грозный пламень он.» (11, стр. 195)
В романе Пушкин описывал и прекрасно соотнес пейзажи разных городов, и деревень. Имею в виду Петербург и Москву. И деревню Онегина и Лариных.
«Пошел! Уже столпы заставы
Белеют; вот уж по Тверской
Возок несется чрез ухабы.
Мелькают мимо будки, бабы,
Мальчишки, лавки, фонари,
Дворцы, сады, монастыри,
Бухарцы ", сани, огороды,
Купцы, лачужки, мужики…»(11, стр. 195)
Виды лирических отступлений в романе «Евгений Онегин»
«Евгений Онегин» -- первый реалистический роман в русской литературе, в котором «отразился век и современный человек изображен довольно верно» . А. С. Пушкин работал над романом с 1823 по 1831 годы.
В этом произведении автор свободно переходит от сюжетного повествования к лирическим отступлениям, которые прерывают ход «свободного романа». В лирических отступлениях автор сообщает нам свое мнение по поводу тех или иных событий, дает характеристики своим героям, рассказывает о себе. Так, мы узнаем о друзьях автора, о литературной жизни, о планах на будущее, знакомимся с его размышлениями о смысле жизни, о друзьях, о любви и многом другом, что дает нам возможность составить представление не только о героях романа и о жизни русского общества того времени, но и о личности самого поэта.
Лирические отступления в романе «Евгений Онегин» можно разделить на несколько групп:
1) Автобиографические отступления (воспоминания о юношеской любви, отсылки к биографии, отступления о переоценке романтических ценностей). Описывая действие, Пушкин остается на страницах романа. Он впрямую разговаривает с читателем, он не оставляет героев, потому что им трудно; он хочет помочь им жить - и нам тоже; он с открытой душой раздает нам то богатство, которое накапливал всю жизнь: мудрость и чистоту своего сердца…
В те дни, когда в садах Лицея
Я безмятежно расцветал,
Читал охотно Апулея,
А Цицерона не читал,
В те дни, в таинственных долинах,
Весной, при криках лебединых,
Близ вод, сиявших в тишине,
Являться муза стала мне.
Моя студенческая келья
Вдруг озарилась: муза в ней
Открыла пир младых затей,
Воспела детские веселья,
И славу нашей старины,
И сердца трепетные сны.
(Гл. XVIII, строфы I-II)
2) Критико-публицистические отступления (разговор с читателем о литературных примерах, стилях, жанрах). Поэт комментирует свой роман по ходу его написания и как бы делится с читателем соображениями, как лучше писать его. Общая смысловая доминанта этих отступлений -- мысль о поиске нового стиля, новой манеры письма, предлагающей большую объективность и конкретность изображения жизни:
Я думал уж о форме плана
И как героя назову;
Покамест моего романа
Я кончил первую главу;
Пересмотрел все это строго;
Противоречий очень много,
Но их исправить не хочу;
Цензуре долг свой заплачу
И журналистам на съеденье
Плоды трудов моих отдам;
Иди же к невским берегам,
Новорожденное творенье,
И заслужи мне славы дань:
Кривые толки, шум и брань!
(Гл. I, строфа LX)
3)Отступления философского характера (о течении жизни, о природе, о преемственности поколений, о собственном бессмертии). Именно тут впервые на протяжении II главы перед читателем открыто проявляется сам Пушкин, как будто подхватывая грустные мысли Ленского:
Увы! На жизненных браздах
Мгновенной жатвой поколенья
По тайной воле провиденья,
Восходят, зреют и падут;
Другие им вослед идут…
Так наше ветреное племя
Растет, волнуется, кипит
И к гробу прадедов теснит.
Придет, придет и наше время…
Пушкин пишет эти строки, когда ему вот-вот исполнится двадцать пять лет: еще, казалось, рано задумываться о смерти, о смене поколений, об уходе из жизни. Но Пушкин был мудр даже в молодости, он умел такое подарить людям, что дух захватывает и жить хочется:
Придет, придет и наше время.
И наши внуки в добрый час
Из мира вытеснят и нас!
(Гл. II, строфа XXXVIII)
Приятно дерзкой эпиграммой
Взбесить оплошного врага;
Приятно зреть, как он, упрямо
Склонив бодливые рога,
Невольно в зеркало глядится
И узнавать себя стыдится;
Приятней, если он, друзья,
Завоет сдуру: это я!
Еще приятнее в молчанье
Ему готовить честный гроб
И тихо целить в бледный лоб
На благородном расстоянье;
Но отослать его к отцам
Едва ль приятно будет вам.
(Гл. VI, строфа XXXIII)
Шестую главу «Онегина» он кончил в середине 1826 года и, хотя обещал читателям вернуться к своему герою, не возвращался к нему долго - трудное было время. Вот почему так грустно начинается VII глава; горькие философские мысли приходили ему на ум, когда он видел просыпающуюся весну:
Или с природой оживленной
Сближаем думою смущенной
Мы увяданье наших лет,
Которым возрожденья нет?
Быть может, в мысли нам приходит
Средь поэтического сна
Иная, старая весна…
(Гл. VII, строфы II-III)
Философские размышления о судьбах и будущем России перемежаются житейской иронией над вечными российскими проблемами. Российские дороги, немало измучившие поэта, не меняются со времени Соловья-разбойника и - так думает Пушкин - если изменятся, то «лет через пятьсот». Тогда наступит блаженство:
Шоссе Россию здесь и тут,
Соединив, пересекут.
Мосты чугунные чрез воды
Шагнут широкою дугой,
Раздвинем горы, под водой
Пророем дерзостные своды,
И заведет крещеный мир
На каждой станции трактир.
Это не насмешка - про трактир, это стон человека, много ездившего по стране, где:
Трактиров нет. В избе холодной
Высокопарный, но голодный
Для виду прейскурант висит
И тщетный дразнит аппетит.
(Гл. VII, строфы XXXIII-XXXIV)
4) Отступления на житейские темы («роман требует болтовни»). Речь идет о любви, семье, браке, о современных вкусах и модах, о дружбе, образовании и т. д. Здесь поэт может выступать в самых разных обличиях: мы видим то убежденного эпикурейца, насмехающегося над скукой жизни, то байронического героя, разочаровавшегося в жизни, то бытописателя-фельетониста, то мирного помещика, привыкшего жить в деревне:
Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь,
Так воспитаньем, слава Богу,
У нас немудрено блеснуть.
(Гл. I, строфа V)
Вмешавшись в светскую беседу об Онегине, Пушкин горько смеется над тем идеалом, который создали себе «важные люди». Посредственность, самолюбивая ничтожность - вот кто счастлив, вот кто не вызывает удивления или недовольства:
Блажен, кто смолоду был молод,
Блажен, кто вовремя созрел,
Кто постепенно жизни холод
С летами вытерпеть умел;
Кто странным снам не предавался,
Кто черни светской не чуждался…
(Гл. VIII, строфы X-XI)
Дружба для Пушкина - не только одна из главных радостей жизни, но и долг, обязанность. Он умеет относиться к дружбе и друзьям всерьез, ответственно, умеет думать о человеческих отношениях, и мысли его далеко не всегда веселы:
Но дружбы нет и той меж нами.
Все предрассудки истребя,
Мы почитаем всех нулями,
А единицами -- себя.
(Гл. II, строфа XIV)
Авторские отступления о любви имеют бесценное значение. Любовные атрибуты, за которыми действительно любовь и настоящее чувство, и в тоже время, внешнее проявление этих чувств, которых на самом деле нет, изображены Пушкиным мастерски:
Чем меньше женщину мы любим.
Тем легче нравимся мы ей
И тем ее вернее губим
Средь обольстительных сетей.
Разврат, бывало, хладнокровный,
Наукой славился любовной,
Сам о себе везде трубя
И наслаждаясь не любя…
(Гл. IV, строфы VII-VIII)
Любви все возрасты покорны;
Но юным, девственным сердцам
Ее порывы благотворны,
Как бури вешние полям…
(Гл. VIII, строфа XXIX)
Сюда же можно отнести многочисленные отступления о женских ножках, о вине, кухне, альбомах, которые точно и верно трактуют события и нравы того времени:
Во дни веселий и желаний
Я был от балов без ума:
Верней нет места для признаний
И для вручения письма…
(Гл. I, строфа XXIX)
Конечно, вы не раз видали
Уездной барышни альбом,
Что все подружки измарали
С конца, с начала и кругом.
(Гл. IV, строфы XXVIII-XXX)
5) Образ лирического с одной стороны, калейдоскопичен и изменчив, с другой -- остается целостным и гармонически законченным. Сюда входят авторские отступления о культуре пушкинского времени, о литературных героях, о поэтических жанрах:
Волшебный край! там, в стары годы,
Сатиры смелый властелин,
Блистал Фонвизин, друг свободы,
И предприимчивый Княжнин;
Там Озеров невольны дани
Народных слез, рукоплесканий
С младой Семеновой делил;
Там наш Катенин воскресил
Корнеля гений величавый;
Там вывел колкий Шаховской
Своих комедий шумный рой,
Там и Дидло венчался славой,
Там, там, под сению кулис
Младые дни мои неслись.
(Гл. I, строфа XVIII)
Пушкин опять, не таясь и не прячась, беседует с читателем о книгах, о литературе, о деле поэта, о том, что волнует его больше всего:
Свой слог на важный лад настроя,
Бывало, пламенный творец
Являл нам своего героя
Как совершенства образец.
Он одарял предмет любимый,
Всегда неправедно гонимый,
Душой чувствительной, умом
И привлекательным лицом.
(Гл. III, строфы XI-XIII)
Могу ли их себе представить
С «Благонамеренным» в руках!
Я шлюсь на вас, мои поэты;
Не правда ль, милые предметы,
Которым, за свои грехи,
Писали втайне вы стихи,
Которым сердце посвящали,
Не все ли, русским языком
Владея слабо и с трудом,
Его так мило искажали,
И в их устах язык чужой
Не обратился ли в родной?
Как уст румяных без улыбки
Без грамматической ошибки
Я русской речи не люблю.
(Гл. III, строфы XXVII-XXVIII)
Пейзажные отступления также входят в число лирических. Чаще природа показана сквозь призму лирического восприятия поэта, его внутреннего мира, настроения. В то же время некоторые пейзажи показаны глазами героев:
В тот год осенняя погода
Стояла долго на дворе,
Зимы ждала, ждала природа.
Снег выпал только в январе…
(Гл. V, строфа I)
6) Отступления на гражданскую тему (о героической Москве 1812 года). Пушкин умел отделять парадный, казенный патриотизм царских манифестов и светских раутов от того народного патриотизма, который живет в душе каждого честного человека. Именно свое отношение к Москве он показывает через торжественные и возвышенные строки:
Как часто в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!
Москва… как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!
(Гл. VII, строфа XXXVII)
В.Г. Белинский назвал «Евгения Онегина» «энциклопедией русской жизни» , поскольку авторские отступления раскрывают противоречия, тенденции и закономерности эпохи, на первый взгляд, не имеющие прямого отношения к сюжетной канве романа, но ярко демонстрирующие отношение к ним Пушкина.
Согласно определению, лирические отступления - это некоторые высказывания авторских мыслей и чувств, относящиеся к изображаемому в произведении. Они помогают глубже понять идейный замысел создателя, по-новому взглянуть на текст. Писатель, вторгаясь в повествование, замедляет развитие действия, нарушает единство образов, однако подобные вставки входят в тексты естественно, поскольку возникают в связи с изображаемым, проникнуты тем же чувством, что и образы.
Лирические отступления в романе "Евгений Онегин" играют огромную роль, в чем вы убедитесь, прочитав данную статью. Она посвящена их тематике, функциям и значению.
Особенности романа "Евгений Онегин"
Роман, о котором идет речь, А.С. Пушкин писал на протяжении более 8 лет - с 1823 по 1831 год. Петру Андреевичу Вяземскому он писал в самом начале работы над произведением, что создает не роман, а именно "роман в стихах", а это - "дьявольская разница".
Действительно, благодаря стихотворной форме "Евгений Онегин" сильно отличается от традиционного жанра романа, поскольку намного сильнее выражает чувства и мысли автора. Произведению добавляет своеобразия и постоянное участие и комментирование самого автора, о котором можно сказать, что он является одним из главных действующих лиц. В первой главе романа Александр Сергеевич называет Онегина "добрым приятелем".
Лирические отступления и биография автора
Лирические отступления - это средство, используемое Александром Сергеевичем Пушкиным, в частности, для того, чтобы помочь нам познакомиться с личностью создателя произведения, его биографией. Из первой главы мы узнаем, что повествователь покинул Россию и вздыхает о ней "под небом Африки", под которой подразумевается южная ссылка поэта. О своих тоске и страданиях рассказчик пишет ясно. В шестой главе он сожалеет о молодых годах и задается вопросом, куда ушли времена юности, что ему готовит "день грядущий". Лирические отступления в романе также помогают оживить светлые воспоминания Александра Сергеевича о тех днях, когда ему начала являться муза в садах Лицея. Они, таким образом, дают право судить о произведении как об истории развития личности самого Пушкина.
Описание природы в отступлениях
Лирические отступления - это не только биографические данные автора. Множество их посвящено описанию природы. Ее описания встречаются на всем протяжении романа. Представлены все времена года: и зима, когда мальчишки радостно режут лед коньками, падает снег, и северное лето, называемое Пушкиным карикатурой южных зим, и пора любви - весна, и, конечно, любимая Александром Сергеевичем осень. Поэт часто описывает разные времена суток, наиболее красивым из которых считает ночь. Однако он вовсе не стремится к изображению необыкновенных, исключительных картин. Напротив, все обыденно, просто, но в то же время прекрасно.
Природа и внутренний мир героев
Природа тесно связана с героев романа. Благодаря ее описанию мы лучше понимаем то, что творится в душе у персонажей. Автор часто отмечает духовную близость с природой главного женского образа - Татьяны - и размышляет об этом, характеризуя тем самым нравственные качества своей героини. Пейзаж нередко предстает перед нами глазами именно этой девушки. Она любила встречать на балконе "зари восход" или вдруг увидела поутру в окне побелевший двор.
Энциклопедичность произведения
В.Г. Белинский, знаменитый критик, назвал роман Пушкина "энциклопедией русской жизни". И с этим нельзя не согласиться. Ведь энциклопедия - это некоторый приведенный в систему обзор, который раскрывается последовательно от А до Я. Роман является именно таким, если просмотреть внимательно все присутствующие лирические отступления в "Онегине". Мы отметим тогда, что тематический диапазон произведения разворачивается именно энциклопедически, от А до Я.
"Свободный роман"
Александр Сергеевич называет в восьмой главе свое произведение "свободным романом". Эта свобода выражается, прежде всего, в непринужденной авторской беседе с читателем посредством лирических отступлений, выражающих чувства и мысли от его лица. Данная форма позволила Пушкину изобразить картину жизни современного ему общества. Мы узнаем о воспитании молодого поколения, о том, как молодежь проводит время, о балах и моде времен Александра Сергеевича Пушкина.
Лирические отступления романа "Евгений Онегин" охватывают и театр. Он, говоря об этом удивительном "волшебном крае", вспоминает и Княжина, и Фонвизина, но особенно его внимание привлекает Истомина, которая летит, как пушинка, касаясь одной ногой пола.
Лирические отступления о литературе
Лирические отступления - это и возможность высказать в отношении современной ему литературы и ее проблем. Этому посвящено множество рассуждений Александра Сергеевича в тексте романа "Евгений Онегин". В данных лирических отступлениях рассказчик спорит о языке, использовании в нем различных иноязычных слов, которые порой просто необходимы для того, чтобы описать те или иные вещи (например, фрак, панталоны, жилет). Пушкин полемизирует со строгим критиком, который призывает сбросить убогий венок поэтам элегии.
Автор и читатель
Роман "Евгений Онегин" - это одновременно и история его создания. Повествователь беседует с читателем с помощью лирических отступлений.
Текст создается как будто прямо у нас на глазах. В нем присутствуют планы и черновики, а также личная оценка автором романа. Александр Сергеевич призывает внимательного читателя к сотворчеству. Когда последний ждет рифмы "роза", Пушкин пишет: "Возьми ее скорей". Сам поэт выступает порой в роли читателя и строго пересматривает свое произведение. Лирические отступления вносят в текст авторскую свободу, благодаря которой движение повествования развертывается во многих направлениях. Образ Александра Сергеевича многолик - он и герой, и рассказчик одновременно.
Если все остальные герои романа (Онегин, Татьяна, Ленский и другие) являются вымышленными, то создатель всего этого художественного мира реален. Он оценивает своих героев, их поступки, и либо соглашается с ними, либо не одобряет, спорит опять же в лирических отступлениях. Построенный, таким образом, на обращении к читателю роман повествует о выдуманности происходящего, создается впечатление, что это всего лишь сон, похожий на жизнь.
Особенности лирических отступлений
Часто лирические отступления в "Евгении Онегине" возникают перед кульминационными моментами повествования, заставляя читателя находиться в напряжении, ожидая дальнейшего развития сюжета. Так, монологи автора встречаются перед объяснением Онегина и Татьяны, перед ее сном и дуэлью, в которой участвует Евгений Онегин.
Роль лирических отступлений, однако, этим не ограничивается. Они используются также для того, чтобы читатель мог лучше понять сущность тех или иных героев. То есть, они не только вводят в художественный мир новые пласты "реальности", но и создают уникальный авторский образ, который является посредником между пространством, в котором обитают герои, и реальным миром, представителем которого является читатель.
Лирические отступления в "Евгении Онегине", таким образом, очень разнообразны по тематике и целям включения их в текст повествования. Они придают творению Пушкина особую глубину и многогранность, масштабность. Это говорит о том, что роль лирических отступлений в произведении очень велика.
Роман, строящийся на обращении автора к читателю, был новым явлением в истории русской литературы 19 столетия. Как показало время, данное новаторство не прошло бесследно, оно было замечено и оценено как современниками Александра Сергеевича Пушкина, так и его потомками. "Евгений Онегин" по прежнему остается одним из самых известных произведений русской литературы не только в нашей стране, но и за рубежом.
